"Аллен Стил. Итерации Иерихона" - читать интересную книгу автора

высокой пробы, диплом вашингтонского университета, в середине строка
стажировки по корпоративному праву: достаточно хорош, чтобы получить
работу начинающего у Шмуков с Попом, но не дотягивает до места в Клейтоне
или Ледью. Так что жил он в цементной коробке в южных кварталах и каждый
день мотался на работу в отслужившем восемь лет "вольво", на котором ездил
еще будучи второкурсником Вош-Уна. Пять дней в неделю проталкивался через
столпотворение машин внутреннего кольца, мечтая о "ягуаре" в гараже
собственного дома в Хентли и собственной фирме "Шмук, Шмук, Шмук, Поц и
Моудак" и стискивая зубы перед очередным выматывающим днем телефонных
воплей и тяжелого пути вверх по общественной лестнице.
А в мае вся эта малина накрылась белым ландышем. Квартира сложилась в
лист бумаги вместе с карточным домиком из бетона, автомобиль завалило
сотнями тонн шлакоблоков и не совсем кондиционной сухой штукатуркой, а еще
через неделю он нашел приют в Сквоттер-тауне, где ему пришлось жить в
одной палатке с какими-то странными представителями национальных
меньшинств, никогда в жизни не принадлежавшими к университетскому
братству, и поддерживать свое существование разбавленным куриным бульоном
и сандвичами с сыром; а тут еще стало известно, что братья Шмук решили
сократить число младших сотрудников. С сожалением извещаем вас... как
только откроется вакансия...
И у него чуть-чуть поехала крыша.
Теперь он стоит на сцене Муни, размахивая над головой бейсбольной битой
и ревя голосом наркомана, уже десять дней не видавшего приличной дозы.
- При выборе бейсбольной биты, - надсаживался он, - нужно помнить пять
моментов!
Жеваную полушинель цвета лондонского тумана с масляными пятнами он мог
вынести из разбитого магазина братьев Брук. Меня зацепила не она, а его
туфли. Итальянские кожаные туфли ручной работы, хотя и подхваченные
кое-где желтой полосой клейкой ленты, были ему по ноге, и, несмотря на
отросшие до плеч волосы и доходившую до воротника мятой рубашки бороду с
проседью, он сохранил ту самую, которую ни с чем не спутаешь, артикуляцию
адвоката, хотя вряд ли старшие партнеры сейчас бы его признали.
- Один! Размер биты должен быть такой, чтобы ты ее мог крепко схватить
и удобно держать! - Он схватил двумя руками черную рукоятку биты красного
дерева и сжал с такой злостью, что костяшки побелели. - Такой размер -
гарантия, что она не зря пройдется по чьей-то мазерфакерской морде!
Редкие аплодисменты из первых рядов вокруг оркестровой ямы. Дайте нам
ваших бедных, ваших отверженных, ваших несчастных, тоскующих о свободе...
[парафраз надписи на статуе Свободы в Нью-Йорке] и если мы не дадим им
свободы, то дешевых развлечений хватит на всех. Но на дальних рядах
амфитеатра под открытым небом только немногие обращали внимание на
представление. Не меньше тысячи людей собралось сегодня в амфитеатре Муни,
терпя холодный дождь и глядя на парад бездомных и полусумасшедших
ораторов, проходивших через подмостки. По десятибалльной шкале бывший
адвокат еле вытягивал на четверку.
- Музыку давай!
Это крикнула какая-то женщина из задних рядов. На одном крыле сцены
стояла группа рок-музыкантов, ждущая своего часа быстро поставить свою
кухню и что-нибудь сыграть за талоны на еду, которые им, быть может, кинут
на сцену.