"Кристофер Сташеф. Маг при дворе ее величества (Маг I)" - читать интересную книгу автора

- А от тех героев произошло твое племя? Дракон снова кивнул.
- Наше племя, наш закон и учение. Ибо только тогда мы стали воспевать
нашу историю и наши имена, славить наших героев и порицать трусов - как
единое племя.
Он вздрогнул и отвел глаза.
Мэт насторожился. Что-то было не так. Здравый смысл подсказывал ему
промолчать, но любопытство перевесило.
- Итак, ваши зонги и саги, ваши обычаи и традиции стали законом.
- Да. - Глаза Стегомана сверкнули. - Законом, который гласит, что
честь дракона превыше всего, важнее самой жизни, но и то, и другое ниже
интересов племени.
- Как же это понимать? - Мэт свел вместе брови. - Не в том ли смысле,
что одним отдельным драконом можно пожертвовать, если он представляет
собой опасность для всего общества?
Дракон поник головой.
- Ты облекаешь мысль в странные слова, но, в общем, да. Душа и
личность каждого отдельного дракона неприкосновенны - но так же, как и
всех остальных. Если дракон не поладил с драконом, они выходят на поединок
или улаживают все полюбовно, кому как больше нравится! Но если
какой-нибудь дракон своим поведением или самим своим существованием ставит
под угрозу жизнь троих или более собратьев...
Он осекся. Воображение Мэта заработало: Стегоман каким-то образом
стал представлять угрозу для драконьего общества, и тогда они изрезали ему
крылья и отправили в изгнание.
За что? Стегоман показался ему вполне симпатичным парнем - несмотря
на некоторую колючесть нрава, вероятно, характерную для члена в высшей
степени индивидуалистического и милитаризованного общества. Мэт
чувствовал, что по натуре своей он не задира и никогда не полезет в драку
первым. Так за что же его?
"Слишком легко хмелеет!" - осенила Мэта догадка.
Если вспомнить, дракон явился в огне и пламени и как будто немного
подвыпивший. С каждым огненным выдохом он хмелел все больше и больше, пока
не начал шататься и промахиваться до неприличия. Зато когда перестал
дышать огнем, быстро протрезвел.
Очевидно было, что хмелел он от собственной огнедышащести.
Мэт представил себе такую картину: дракон пляшет в воздухе и,
переполняемый восторгом полета, извергает пятифутовый столб пламени. А
извергнув, хмелеет, восторг переходит в эйфорию, что означает еще больше
огня и, следовательно, еще больше хмеля и так далее, и так далее.
Судя по Стегомановым словам, драконы - племя весьма здравомыслящее.
Они довольно скоро заметили, что Стегоман представляет опасность для
воздухоплавания, - может быть, когда он два-три раза причинил вред собрату.
Итак, его наказали за полеты в пьяном виде. И чтобы впредь это не
повторялось, распороли ему крылья и отправили в ссылку.
Стегоман тяжело вздохнул и закончил свой рассказ:
- Пять веков продержался мир. До тех пор, пока империя Гардишана не
распалась, никто больше не ходил на нас войной. Мы привыкли жить дружиной
даже в мирное время - такой порядок себя оправдал. Построили свой город и
покончили с междоусобицами.
Мы размножились и зажили богаче, спокойнее. Когда же империя пала, в