"Михайло Старицкий. Молодость Мазепы" - читать интересную книгу автора

схватившись за руки, насторожились, как две газели, готовые унестись при
первой опасности.
- Коли что, так в "льох", под колоду, - заметил им дед, направляясь к
воротам, - да стойте, - кажись, не татары; собаки не так брешут, не с
подвоем.
Собаки действительно рвались на цепях и прыгали в разные стороны со
страшным лаем, зачуяв чужих, но выть при этом не выли. На лай прибежал
рабочий, в белой сорочке и таких же штанах, стянутых ремнем, на котором
висел длинный кинжал, с вилами в левой руке и топором в правой. Рабочий
был атлетического сложения, обнаружившего необычайную силу;
не старое еще бронзового цвета лицо его можно было бы назвать даже
красивым, если бы его не уродовали страшные шрамы; в лице этом было
особенное сосредоточенное выражение, свойственное глухим или немым. Он
догнал у ворот деда.
- А ты бы, Немото, захватил на всякий случай и "спыс", - бросил ему Сыч
на ходу.
- Ги! ги! го-го! - промычал как-то странно рабочий, потрясая вилами и
топором.
- Ну, ну! - согласился на его энергичные жесты дед и, стукнув клинком
сабли в ворота, крикнул, - а кого Бог несет?
- Пугу! Пугу! - послышалось из-за ворот.
- Казак с Лугу?
- Он самый, любый дяче!
- Хе, да это свои, да еще знакомые видно, - обрадовался Сыч, - войдите
с миром! - и он отсунул у ворот засов, а наймыт поторопился растворить их
гостеприимно. На широкий, заросший редкими дубами двор въехали на
взмыленных конях четверо всадников-казаков, с высокими копьями у стремян и
с мушкетами за плечами; у каждого из них висело кроме того у левого бока
по сабле, а за широкими поясами торчало по паре "пистолив". Первый
въехавший казак был пожилых лет; в "оселедци" его, закрученном ухарски за
ухо, пестрели уже серебристые нити, а усы были посыпаны снегом; красивое,
мужественное лицо хранило еще непоблекшую свежесть; только между энергично
очерченных бровей лежала уже глубокая складка, свидетельствовавшая о
пережитых душевных страданиях, а грустное выражение глаз обнаруживало, что
страдания сроднились и срослись с ним совсем. Три остальных спутника были
помоложе: один, совершенный юнец с едва пробивающимся на верхней губе
черным пушком, с орлиным, выдающимся на худом оливковом лице носом, с
огненными глазами, оттененными широкою, черною, сросшеюся на переносье
бровью и с черной же чуприной; черты лица его были резки и дышали дикой
отвагой.
Два остальных казака были средних лет, типичные запорожцы; у одного
левый глаз был выбит очевидно пулей, так как у переносья виднелся круглый,
рубцеватый шрам.



III

Сумерки, особенно среди высоких деревьев, уже сильно сгустились и не
позволяли Сычу разглядеть приближавшуюся к нему фигуру; он только