"Константин Михайлович Станюкович. Собака" - читать интересную книгу автора

Матросские лица омрачились.
И вдруг раздались подавленные голоса:
- Тогда Трофимову крышка!
- Собака-злодей изничтожит!
- И какой душевный матрос был!
- А в гроб вгонит человека!
А Никишка, словно бы подтверждая этот приговор, проговорил:
- Очень даже просто!
- А ты не каркай! - взволнованно и сердито сказал Лещиков. - Ты ведь и
врать поперек себя толще!
- Что мне врать?.. Какая такая причина врать!.. Что слышал, то и
обсказал...
- Довольно даже подло обсказываешь... Разве не знаешь, что мериканская
полиция не может забрать Трофимова... Да он, может, теперь и не Трофимовым
прозывается, а мериканцем... Небось у них и пачпортов нет, а не то что
прописка... Поймай-ка. Выкуси! Так и поймал со своей Собакой, беспардонная
душа!
- Ты что лаешься? Разве я ловить буду?.. А я тоже беру в понятие, что
люди говорят... Очень даже хорошо понимаю насчет пачпортов, а небось полиция
и без прописки все знает... Разыщет... И российского человека нетрудно
разыскать... Он сейчас себя окажет! - настаивал Никишка не столько из
уверенности в поимке беглеца, сколько из злобного чувства к Лещикову.
- И опять врешь... Теперь Трофимов в вольной одеже совсем другой стал
на вид человек... Как, мол, найти, что он Трофимов... Всех жителев, что ли,
пересмотрит Собака?
- На пристани увидит наш офицер да сейчас городовому: бери, мол!
- Офицер на такую подлость не пойдет... И городовой не послушает... Это
ты по своей подлой выдумке прешь...
Чем более Лещиков втайне смущался доводами Никишки, тем сильнее
горячился и презрительнее взглядывал на Никишку, испытывая желание
раскровянить его "продувную морду".
Никишка увидал, что Лещиков "на точке", примолк и снова закурил сигару.


III

В это время в кружок вошел баталер Иванов.
- Вы это о чем? - небрежно спросил он, закуривая трубку.
- Да вот насчет Трофимова, Петрович! - взволнованно проговорил Лещиков,
питая к старому унтер-офицеру некоторую слабость, как к заведующему раздачей
водки, который иногда позволял Лещикову выпить две чарки вместо положенной
одной, если Лещиков покупал вторую чарку у кого-нибудь из непьющих.
- Относительно какого, примерно сказать, обстоятельства? - задал вопрос
баталер, любивший в качестве бывшего писаря выражаться, как он говорил,
"по-благородному".
- Да вот шельма Никишка брешет, что Трофимова обязательно поймают...
для этого и Собака на берег уехал - ловить!
- Ни в жисть. Это одно "благоухание"! - авторитетно произнес баталер.
Он любил это слово и употреблял его в разных, им же придуманных
смыслах, когда хотел выразить что-нибудь невозможное или не стоящее