"Константин Михайлович Станюкович. Истинно русский человек" - читать интересную книгу автора

- Наконец-то встретили русского человека, да еще родственника! -
радостно отдуваясь, проговорил Орешников, присаживаясь с Надеждой Павловной
к моему столику. - А то пять дней путаемся в Париже и ни одной русской души.
В эту минуту спешно подошел гарсон, вопросительно глядя, в ожидании
заказа.
- Чего, Наденька, хочешь? Ведь здесь, в свободной стране, нельзя так
просто посидеть. Непременно ешь или пей! - иронически прибавил Аркадий
Николаевич.
- Все равно... какого-нибудь питья.
- Вы что это пьете? - обратился Орешников ко мне.
- Гренадин.
- Ну и мы, Наденька, спросим гренадину. Только не фальсификация ли это
какая-нибудь, а? Ведь тут держи ухо востро... всякую дрянь дадут...
Аркадий Николаевич говорил так громко, что на него взглянули.
- Говори тише, Аркадий! - остановила его Наденька.
И почему-то особенно приветливо, даже заискивающе улыбаясь гарсону, как
делают многие русские дамы, первый раз бывающие за границей и желающие перед
всеми показать, что они не "варварки", - Надежда Павловна, видимо
рассчитывая щегольнуть своим французским выговором, произнесла, слегка
грассируя:
- Deux grenadines, s'il vous plait!*
______________
* Два гренадина, пожалуйста! (франц.)

После нескольких расспросов о родных и общих знакомых, я осведомился,
давно ли Орешниковы за границей.
- Месяца уже полтора... Доктора послали Наденьку в Франценсбад{156}, а
я кстати в Мариенбаде{156} свой жир спускал... Вот сюда на десять дней
приехали, да, кажется, послезавтра уедем...
- Что так?
- И по деткам соскучились, и по России... Не нравится нам вся эта
прогнившая цивилизация... Ну и французы тоже... Нечего сказать, хваленый
любезный народ! Просто, я вам скажу, дрянь! - со своей обычной развязной
решительностью прибавил Аркадий Николаевич, возвышая голос и видимо начиная
закипать.
- Аркадий! Потише... На нас обращают внимание! - снова остановила его
Надежда Павловна.
В ее тихом, мягком голосе слышалось почти приказание.
- А пусть обращают. Плевать мне на них! - продолжал Орешников,
значительно понижая однако свой крикливый голос. - Пора уже нам перестать
раболепствовать перед иностранцами и стыдиться, что мы русские...
И, проговорив эту тираду, Орешников хлебнул питья и продолжал:
- Да, прожужжали нам уши: Европа, парламент, удивительные порядки, а
как посмотришь, никакого здесь настоящего порядка нет. Один лишь показной
лоск, фальшь, обман, болтовня и обирательство. Еще называется свободная
страна... Хваленая французская республика. Везде: "Liberte, Fraternite,
Egalite"*, а с меня, подлецы, на таможне слупили шестьдесят франков за
папиросы! Как вам это понравится? - прибавил Орешников, видимо раздражаясь
при этом воспоминании.
______________