"Константин Михайлович Станюкович. Женитьба Пинегина" - читать интересную книгу автора

и мягким, почти нежным голосом ответил:
- Мне очень жаль, но в настоящее время я не могу исполнить вашего
желания, Александр Иванович. Все деньги розданы, а получаются очень трудно.
Пинегин хорошо знал эту манеру отказывать с первого раза, особенно
клиентам, кредитоспособность которых, в глазах Дюфура, не велика, но Пинегин
нисколько не смутился и продолжал:
- Мне не сейчас. Сейчас я у вас попрошу пустяки: рублей двести, триста,
а на днях мне нужно тысяч пять, десять, сколько можете дать, на самый
короткий срок.
Пинегин выговорил эти цифры с такой небрежностью, что благообразный,
чистенький и необыкновенно вежливый швейцарец, спокойное лицо которого,
казалось, ничему не удивлялось, на этот раз с удивлением взглянул на
молодого человека.
- Не удивляйтесь, Адольф Адольфович, - произнес со смехом молодой
человек. - Я женюсь и... беру за женой два миллиона и прииски...
- Два миллиона? Вы не шутите? - взволнованно воскликнул Дюфур.
- Какие шутки!
Гладко выбритое безусое лицо швейцарца отразило восторженное изумление.
Цифра эта произвела чарующий эффект. Он поднялся с кресла, с чувством пожал
руку своего клиента и торжественно поздравил с таким счастливым событием.
Затем он сел и в каком-то благоговейном раздумье прошептал:
- Два миллиона большие деньги...
И после паузы спросил:
- А дело это верное? Не расстроится?
- Будьте покойны, Адольф Адольфович. Я не дурак, чтоб лишиться двух
миллионов... Дело верное.
Кругленький и румяный швейцарец с невольным уважением взглянул на
молодого человека, представившего такой веский довод и сумевшего отыскать
жену с двумя миллионами. Хотя он и верил словам Пинегина, тем не менее
"позволил себе" спросить, если это не секрет, фамилию невесты.
- Коновалова, Раиса Андреевна.
Оказалось, что господин Дюфур, знавший весь Петербург, слышал про эту
девушку.
- Огромное состояние у вашей невесты, Александр Иванович, и, кажется, в
полном ее распоряжении... Папенька ихний год тому назад умер.
- И маменька тоже умерла, - добавил Пинегин.
- Без мужчины как-то и страшно девушке с таким богатством, -
сентенциозно промолвил господин Дюфур. - Ваша невеста, если не ошибаюсь,
живет в своем доме, в Караванной? Славный домик! - прибавил Адольф
Адольфович.
- Совершенно верно, в Караванной, номер четырнадцатый.
- Да, да... Господь награждает добрых людей... Я весьма рад счастливой
перемене в вашей судьбе и всегда уважал вас: вы так аккуратно вносили
проценты, а это такая редкость... Не смею не исполнить вашего желания и
отдам вам триста рублей, приготовленные для другого лица... Вам -
экстреннее... Такой случай.
С этими словами господин Дюфур, не спеша, выбрал из пачки вексельных
бланков бланк "от 500 до 600" и подал его Пинегину, придвинув чернильницу и
перо. Пинегин подписал бланк без проставленного текста, предоставив это
сделать самому Дюфуру, зная, что Дюфур, соблюдая свою честность - честность