"Константин Михайлович Станюкович. Два брата" - читать интересную книгу автора

Несмотря, однако, на эти оговорки к лестным отзывам о Вязникове,
разноречия насчет его личных качеств и достоинств не было. Все единодушно
признавали неподкупную честность и рыцарское благородство старика. По словам
его поклонников, Вязникова можно было не любить, но не уважать его было
нельзя.
Поселился Иван Андреевич в этих местах, по словам старожилов, в 1860
году, вскоре после того, как он вернулся из дальнего места, где проживал с
1848 года...{14} Он с восторгом приветствовал зарю новой жизни, был одним из
первых энергичных мировых посредников, наделил своих крестьян хорошими
наделами без всякого выкупа и с той поры безвыездно живет вот уже тринадцать
лет в родовом своем поместье, в маленьком одноэтажном домике, выстроенном им
на месте развалившейся барской хоромины, в которой когда-то неистовствовал
его отец, один из богатейших и отчаянных помещиков Смоленской губернии.
Между крестьянами Вязников пользовался громадным доверием. Слово его
было свято. О нем рассказывали, как о заступнике и предстателе во всех
серьезных обстоятельствах, готовом при случае помочь и в нужде, хотя он и
сам не имел больших достатков. Окрестные крестьяне уважали Ивана Андреевича,
и витинского барина звали в округе не иначе, как "праведным барином". Так
под именем "праведного барина" он и слыл.
Таковы были отзывы о витинском старом барине, с которым читатель сейчас
познакомится поближе.
Знойный июльский день 1873 года угасал. Багряный диск солнца медленно
скрывался за горизонтом. В воздухе потянуло прохладой занимавшегося вечера и
ароматом скошенной травы.
В это время на крыльце перед лужайкой, по которой только что прошла
коса, сидел Иван Андреевич, покуривая сигару и внимательно поглядывая на
дорогу.
Это был высокий, статный, широкоплечий старик, с длинными,
спускавшимися на плечи, седыми волосами и большой, широкой, окладистой,
совсем белой бородой, доходившей почти до пояса. В лице, фигуре и осанке
Ивана Андреевича было что-то величавое, красивое, напоминающее древних
патриархов. Открытое, несколько задумчивое и усеянное морщинами лицо,
большой высокий лоб, зоркий взгляд черных блестящих глаз и приятная улыбка,
скользившая на губах, невольно заставляли остановиться в благоговейном
почтении перед этим стариком. На чертах его лица, когда-то красивого, лежала
печать благородства, пережитых страданий, мысли и все еще бодрого,
протестующего духа. Он на вид казался стариком, хотя ему было всего
пятьдесят два года. Жизнь состарила прежде времени его тело, но глаза,
светлые, блестевшие мыслью глаза, говорили о живучести его нравственного
существа. Невольно при встрече с такими стариками, богатыми прошлым и
верящими в будущее, проникаешься уважением.
Есть на свете люди, перед ясным взглядом которых словно вы чувствуете
себя виноватым, слабым духом и ничтожным. Есть люди, перед которыми даже
наглое бесстыдство невольно опускает глаза, как бы чувствуя робость. Это те
поседевшие рыцари духа, те могучие, хотя и надтреснутые дубы человечества,
которых природа бросает в мир как будто бы для того, чтобы человек не
изверился в человека.
Таких стариков напоминал и старик, сидевший на крыльце и пристально
всматривавшийся на дорогу.
- Пора идти, Иван Андреевич! - раздался из комнаты приятный и мягкий,