"Константин Михайлович Станюкович. Севастопольский мальчик (Повесть из времени Крымской войны)" - читать интересную книгу автора

- В землянках...
- И харч, как на корабле?..
- Все по положению по морскому довольствию... И наш командир будет
начальником баксиона... И прочие офицеры... палить будем, ежели француз
придет... А за тобой, Аннушка, кто приглядывает? - вдруг спросил матрос.
- Да кто? Все Маркушка... Заботливый. Вроде как нянька ходит за
матерью...
- А Даниловна?
- Сидела давеча, как Маркушка за тобой бегал.
- Небось больше не придет! - вмешался в разговор Маркушка.
- Отчего это?
- Она ведьма и изменщица... Я не пущу ее, тятенька! - решительно
воскликнул Маркушка.
И, волнуясь и спеша, он рассказал, почему именно Даниловна изменщица и
злющая ведьма, и не отказал себе в удовольствии похвастать, как он "отчесал"
боцманшу.
Слушая Маркушку, матрос только усмехался, видимо довольный не менее
матери, что "мальчонка башковат, и пестует мать, и форменно изругал
боцманшу".
- А какая она изменщица?.. По какой такой причине? Она, братец ты мой,
не изменщица... Даниловна злющая и много о себе полагает. А за брехню ты,
Маркушка, правильно отчекрыжил.
И, обращаясь к жене, сказал:
- Небось, как был жив боцман, она не посмела бы шипеть, как гадюка... У
него рука была тяжелая... Держал свою гадюку в понятии... С рассудком был
боцман... И пьянствовал в плепорцию.
В эту минуту к домику подъехали дрожки.
- Доктор, мамка! - доложил Маркушка и, просветлевший, побежал встретить
доктора.
Пожилой сухощавый доктор с рыжими волосами и бачками вошел в комнату,
потянул длинным носом, и на его лице пробежала гримаса.
- Ну и душно здесь...
- Точно так, вашескобродие! - ответил матрос, вытянувшись перед
доктором. - И дух чижелый... - прибавил он.
- Твоей жене, Ткаченко, и дышать труднее... Как тебя, матроска, звать?
- спросил доктор, приблизившись к больной.
- Анной, вашескобродие! - взволнованно и внезапно пугаясь, ответила
матроска.
Доктор взглянул на ее лицо и стал необыкновенно серьезен.
- Ты, Анна, не волнуйся... Нечего меня бояться... Твой матрос знает,
что я не страшный.
Рыжий доктор в белом кителе проговорил эти ободряющие слова с шутливой
ласковостью. Но его мягкий голос слегка вздрагивал. Добрый человек, он был
взволнован при виде умирающей молодой женщины, спасти которую невозможно и
которой надо спокойно врать, чтобы она не отчаялась, узнав свой приговор. А
бедняга как чахоточная, разумеется, и не догадывается, что дни ее сочтены.
- Не бойся, Аннушка... Господин старший доктур добер... Вызнает, что в
тебе болит нутреннее, и поможет, - сказал Игнат.
- Я не боюсь, вашескобродие! - промолвила матроска слабым, глухим
голосом и старалась приподняться, но не могла и бессильно уронила голову на