"Константин Михайлович Станюкович. Севастопольский мальчик (Повесть из времени Крымской войны)" - читать интересную книгу автора

обратно.
И Маркушка перестал думать. Он невольно приклонил лицо к подоконнику и
моментально заснул.


III

- Протри зенки, Маркушка! - раздался над ухом мальчика грубоватый, с
легкой сипотой голос.
Внезапно раскрывший глаза, Маркушка спросонья хватился бы затылком о
раму низенького оконца, если бы большая, шершавая и вся просмоленная рука не
лежала на его всклокоченной голове.
- Отчепни двери... А то дрыхнете, как зарезанные...
Маркушка сорвался с места.
- Кто там? - словно бы в полусне прошептала матроска.
- Тятька пришел! - радостно сказал Маркушка и побежал в сени снять
щеколду с дверей.
- Ну, как мамка? - пониженным голосом, казалось, спокойным, проговорил
приземистый, черный как жук матрос лет сорока, с загорелым смуглым лицом,
заросшим черными волосами.
- Здорово исхудала... И не ест... Доктор придет сейчас.
- Доктор? Кто добыл?
- Мичман Михайла Михайлыч... Встрел на Графской, когда за вами бегал, и
сказал, что мамка больна.
В знак одобренья фор-марсовой с "Константина" Игнат Ткаченко, в белой
праздничной матросской рубахе и в парусинных башмаках на босых ногах,
потрепал по спине сына и вошел в комнату.
Целую неделю не видел матрос жены и, как увидал ее, то едва не ахнул -
до того за неделю она изменилась.
Матрос понял, что в эту комнату пришла смерть.
Но он скрыл от больной свое тоскливое изумление, когда подошел к ней.
Он только осторожнее и словно бы боязливо пожал ее восковую руку с желтыми
длинными ногтями и с еще большего шутливой грубостью проговорил:
- А ты что это вздумала валяться, матроска?.. Ден пять тебе отлежаться
и, смотри, опять во всем своем парате в поправку...
- То-то и я обнадежена... А ждала тебя... Думала: загулял...
- Дура ты, Анна, и есть... Не спускали... Оттого и не пришел. И сейчас
отпустили всего на один час... Разве что завтра отпустят.
- То-то зайди...
- А то, думаешь, не зайду... Скоро и вовсе на баксион переберемся...
Тогда буду забегать. По другой части будем... вроде как крупа... На
сухопутье...
И матрос стал рассказывать, что приказано затопить несколько кораблей
на входе на рейд и остальные корабли разоружить... Орудия со всех кораблей
на батареи и матросов к своим пушкам... И Нахимов будет и на сухой пути
начальником... И Корнилов{19} тоже. Башковатый адмирал... И оба они просили
Менщика вытти всему флоту к французским и английским кораблям... Сцепиться,
мол, с ними и - будь что будет, а изничтожить неприятельский флот... А
Менщик не допустил. "Вы, говорит, адмиралы, зря только себя изничтожите...
На них корабли все с машинами жарят под парами... Куда хотят, туда и иди,