"Константин Станюкович. Грозный адмирал" - читать интересную книгу автора

IX

Потерпев неудачу в своей дипломатической миссии, адмиральша вошла к
Анне и, увидев, что Сережа и сестра весело и оживленно беседуют, приняла
обиженно-страдальческий вид и рассказала о своей бесплодной попытке перед
адмиралом в самом мрачном тоне.
- Послушай, Сережа! - обратилась она вслед за тем к сыну, - отец тебя
не простит... Ты так и уйдешь без отцовского благословения! - продолжала
адмиральша, забывшая, вероятно, что адмирал никогда не благословлял детей
и вообще не мог терпеть всяких чувствительных сцен. - Ведь это ужасно! Ты
в самом деле страшно виноват перед отцом... Страшно виноват! - повторяла
она. - А между тем ты и ухом не ведешь. Сидишь тут и весело разговариваешь
в то время, когда я хлопочу о твоем прощении.
- Но позвольте, маменька... - начал было Сережа.
- Ах, не спорь, пожалуйста. Не огорчай меня еще больше. И без того я
из-за тебя не сплю ночей. Вы меня все, кажется, в гроб сведете! -
прибавила свою обычную фразу адмиральша, готовая и любившая поплакать при
каждом удобном случае и необыкновенно скоро переходившая от слез к смеху и
обратно.
- Чего же вы хотите от Сережи? - вступилась Анна. - Вы только и
говорите ему каждый день, что он виноват. Пожалейте и его...
Сережа ответил сестре благодарным взглядом и мягко сказал матери:
- Допустим, что я виноват, маменька, но дела уж не поправишь. Отец не
хочет даже проститься со мной... Что же мне делать?
Адмиральша несколько секунд молчала и затем, словно бы осененная
счастливой мыслью, значительно и торжественно произнесла:
- Знаешь, что я тебе посоветую, Сережа?
- Что, маменька?
- Иди сейчас к отцу (он не очень сердитый! - вставила адмиральша) и
пади ему в ноги... Скажи, что ты сознаешь свою вину и вообще что-нибудь в
этом роде. Чувство подскажет слова. Это его тронет. Он, наверное, простит
и даст тебе денег! - совсем неожиданно прибавила адмиральша такой
прозаический финал к своим чувствительным словам.
Но это предложение, видимо, не понравилось Сереже, и он ответил:
- Как же я буду говорить то, чего не чувствую? Я люблю отца, но не
стану бросаться ему в ноги.
- Ну и дурак... и болван... и осел! - вдруг вспылила адмиральша. - И
уходи без отцовского прощения!.. Нет, решительно, этот мальчишка сведет
меня в могилу! - закончила она и, всхлипывая, ушла к себе в спальню.
Но не прошло и четверти часа, как она вернулась уже без слез на
глазах, с двумя червонцами в руке.
- Вот тебе, Сережа! Неожиданные! - проговорила она со своей обычной
нежностью, улыбаясь кроткою, чарующею улыбкой, и подала червонцы сыну. -
Сейчас, совсем случайно, я их нашла у себя в комоде. Вообрази, Анюта, они
завалились в щель, а я-то их месяц тому назад искала, помнишь? Еще бедную
Настю подозревала... Теперь нашлись как раз кстати!..
Сережа с горячностью целовал нежную, пухлую руку матери.
- Пойдемте-ка, дети, ко мне чай пить... Твое любимое варенье будет,