"Фредерик Дар. С моей-то рожей" - читать интересную книгу автора

Францию после тринадцати лет, проведенных на чужбине. Поговаривают также,
что Руа перенес пластическую операцию, значительно изменившую его
внешность".
После этого следовали два путаных абзаца с банальными рассуждениями по
поводу отсутствия совести у тех, кто, будучи виновным в смерти своих
соотечественников, осмеливается тем не менее заявляться на родину,
прикрывшись маской. Написано плоско, но беспощадно. Жестокость статьи
пугала. Я дочитал ее до конца и не спеша сложил газету, ощущая полнейшее
спокойствие. Так бывают спокойны профессиональные борцы перед лицом
противника.
- Как ты посмел совершить столь чудовищный поступок! - возмутилась
Эмма.
Медина даже не взглянул в ее сторону, целиком поглощенный наблюдением
за моей реакцией. Я достал сигарету и закурил.
- Мне совершенно ясно, дорогой Медина, что вы никогда не будете писать.
Как можно было столь интересную информацию представить в такой убогой форме?
Обвиняя меня, вы добились прямо противоположного результата. Я выгляжу
весьма привлекательно в глазах читателей. Впрочем, можно было бы разработать
именно эту линию, постараться вызвать жалость, упирая на трагичность моего
положения. Бедный тип, лишенный всего, безусловно, конченый человек,
возвращается во Францию, прибегнув к маскировке! Из этого можно кое-что
выжать! Хотите, я напишу продолжение?
Моя реакция потрясла Медину. Он ожидал всего, чего угодно, только не
этого.
- Вы блестяще исполняете роль Сирано! - с трудом выдавил он.
- Когда меня к тому принуждают!
Медина в сердцах швырнул газету на пол.
- Плохая или хорошая, эта статья знаменует собой тем не менее коренной
перелом в вашей жизни, которая теперь зависит от последующих выступлений
газеты. Мы можем подтвердить эту информацию, а можем ее опровергнуть. Выбор
остается за вами...
Я почувствовал на своем плече руку Эммы. Она была рядом. Я нутром
ощущал ее нерушимое стремление до конца бороться за наше счастье, до
которого было еще так далеко...
- Ваша статья оказалась ненужной, Фернан. Я сделал свой выбор еще до
вашего возвращения. Эмма может подтвердить. Я согласен продолжать наше
сотрудничество.
Выражение облегчения читалось на лице Медины, возвращая ему
человечность и почти любезность.
- Ну что же, в добрый час.
Я поднялся.
- Мне бы хотелось немедленно приступить к работе над статьей для
завтрашнего номера.
- Очень хорошо, я тотчас же позвоню в редакцию, чтобы дали опровержение
в вечернем номере.
- Как вам будет угодно. А вы не боитесь, что ваши хозяева впредь
утратят доверие к вашей информации, сочтя ее легковесной?
- Мои хозяева слишком дорожат мною, чтобы применять санкции за подобную
мелочь!