"Фредерик Дар. Слепые тоже видят" - читать интересную книгу автора

бакалейного магазина в нашем доме. Излишний вес, как он говорит, приводит
к застою и увяданию. Согласно статье, которую я недавно прочитал в
"Монде", начиная с того момента, когда ты видишь не больше двух
сантиметров своего полового органа, ты теряешь чувствительность. Я знаю
одного хмыря, бывшего бабника и ходока на все сто, который теперь так
растолстел, что вынужден пользоваться щипцами для вылавливания огурцов из
банки и зеркалом, чтобы узреть свое хозяйство. Можете себе представить
мучения этого господина. Когда ему случается тряхнуть стариной, он
управляет собой с помощью целой системы зеркал и удочки. Настраивать себя
на секс в таких условиях - все равно что топить крейсер противника
торпедой, пущенной с подлодки во время глубоководного погружения. Нужно
пускаться в математические расчеты, строить схемы, графики. Да еще
учитывать состояние здоровья...
Словом, как в цирке после антракта, я начинаю второе отделение
программы. Проявляя максимум гибкости и грациозности. В стиле марокканских
акробатов. Э-э, хоп! Хоп! И-и, хоп, ля-ля! Со свистом! И отвагой! Но с
большой точностью. Это, братцы, необходимо! Небольшая ошибка - и можно
повредить себе шест, поскольку он сейчас испытывает напряжение на изгиб.
Как изображение на знаке, предупреждающем о скользкой дороге. Он как
сложный перископ. Ух, как это опасно! Давление на сгибах огромно, может
сломаться как сосулька, и в руке останется фитюлька длиной со свисток. Так
что потом подчиненные не будут знать, как вас называть, - мадам или месье
полицейский.
- А моя грудь, скажи, мой бюст, как ты его находишь? - беспокоится
сексапильная партнерша.
- На ощупь, дорогая, если ты ко мне спиной. Можно сказать, что ты
несешь впереди себя целый кафедральный собор. Воздушный шар, когда на него
смотрит тот, у кого спьяну двоится в глазах. Вроде братьев Монгольфье,
если у каждого по шару. Я их пожираю, я с них скатываюсь. Они грандиозны,
как два Монблана в свете луны. И аппетитны, как меню ресторана "Золотой
лев" - это в горах Швейцарии самая высокая точка, где есть ресторан
французской кухни. Когда их видишь, перехватывает дыхание, голубка моя.
Они дразнят. Они опьяняют. Нет ничего более обалденного, чем твоя грудь,
дорогая. Закат солнца в Венеции - чепуха! Они могут дать благословенную
тень уставшим путникам пустыни вместе с верблюдами! Животворящий источник!
Символ вскармливания человечества! Предмет зависти Ромула и Рема. Я верю в
нее больше, чем в голлизм. Я расту и поднимаюсь во весь рост.
Франческа дует губы, выскальзывает из кровати и седлает фаянсового
коня, скромное изделие сантехнической фирмы "Жакоб Делафон".
- Я признаю, что ты хорош в постели и внимательный партнер, -
вздыхает моя очаровательная подружка, включая воду, - но ты все время
насмехаешься надо мной во время пауз.
- Как же ты можешь такое говорить, о скромная девочка! Ведь именно
твой шарм заставляет меня быть таким разговорчивым. Ода твоему крупу и
серенада твоему бюсту - это словесная секреция, подчеркивающая эякуляцию.
Не забудь, что сексуальное наслаждение достигается и звуковым восприятием.
Некоторые люди, более или менее в возрасте, заменяют свои гениталии
языком...
Я вновь впадаю в лирическое настроение, как вдруг мы слышим стук в
дверь. Я вздрагиваю, и мой словесный фонтан резко иссякает.