"Сан-Антонио. Провал операции "Z"" - читать интересную книгу автора

альбиноса. А теперь, чтобы закончить портрет последним росчерком пера,
как написал бы Дюма-папаша (но не написал, поскольку рядом не было
меня, а больше некому подсказать), замечу, что названная Глория
является ни много ни мало единственной дочерью Вика Виктиса,
жемчужного короля. Ее родитель выращивает искусственный жемчуг под
пленкой, как огурцы в огороде! Уровень его бедности измеряется десятью
миллиардами зеленых, если считать в старых франках. Но, как сказал мой
коллега и приятель Марсель Блюваль, когда мы имели честь совместно
надраться на террасе кафе в Новакрез-Пляже (не помню сейчас, где это):
"Никогда не верь красивой внешности богатых - неизвестно, что потом за
ней вскроется".
Эту птичку, мисс Виктис, я встретил позавчера на одном коктейле на
Пальмовом берегу (кто назвал его Лазурным? Разве там лазури больше,
чем пальм?). Ей срочно понадобилось прикурить, а у меня была зажигалка
- словом, мы оказались просто созданы друг для друга. Я не очень силен
в вопросах мехов животного происхождения, но та фиговина из соболя,
которая небрежно прикрывала ее плечи, могла бы запросто покрыть
дефицит национального бюджета. Что же касается драгоценностей, то
рассматривать их можно только через зачерненное стекло, как при
солнечном затмении, дабы не повредить ненароком сетчатку глаз.
Мы с ходу стали симпатизировать друг другу. Не то чтобы я так уж
падок на симпатичных миллиардерш, просто каждый нашел, что искал...
Сан-Антонио, как вы должны знать, сам лично ни в чем не заинтересован,
но любопытно все-таки посмотреть, как живут страшно богатые мышки, у
которых над счетом в банке всегда светит солнце. Мне показалось
интересным понаблюдать за ее причудами - у богатых ведь свои привычки.
Возможно, она купит Эйфелеву башню или начнет торговаться из-за
Джоконды в Лувре, а может быть, снимет Версальский дворец и отдаст
распоряжение разводить там белых слонов. Или еще что-нибудь, на что у
меня фантазии не хватит. Но нет: Глория вела тихую дворцовую жизнь, а
когда мы зашли с ней в ресторан, то за заказанную бутылку шампанского
пришлось платить лично мне из моей скромной комиссарской зарплаты.
Пока мы с ней дружно натирали паркет, птичка изложила мне свой
взгляд на Францию. Она считает ее мелким местечком. Начало впечатлению
было положено на границе, когда служащие таможни серьезно обиделись на
платиновые бамперы ее "Кадиллака". Как ни старалась мисс Виктис
объяснить, что такая система безопасности автомобиля надежнее, господа
таможенники вели себя так, будто на них напал столбняк. Словом,
пришлось бедняжке звонить в консульство и просить, чтобы те разрешили
дело. Мисс Глория считает, что страна, где не позволено ставить на
машину бамперы из платины, находится в состоянии упадка.
В общем, может, она и права. Ей, например, не нравится, когда
официант в ресторане на ваше замечание, что молоко подернуто пенкой,
отвечает: "Можете его вылить себе в штаны!" Это противоречит ее
религиозным убеждениям, а она вся из себя протестантский пуританизм во
плоти. Да и еще полно всякого, что ее разочаровало: бедность домов на
окраинах; полицейские, одетые будто только что вылезли из помойного
бачка; таксисты-рвачи; телячье жаркое, подаваемое без смородинового
конфитюра; курица в вине без ментола; Лувр, окрашенный белой краской;
Нотр-Дам, почерневший от времени, и прочее и прочее. Короче говоря,