"Сан Антонио. Подлянка." - читать интересную книгу автора

с тобой.
- Но это не значит, что она не говорит по-алабански. Где живет эта
красавица с косой?
- Улица Сен-Мартен, дом сорок четыре.
- Навещу ее завтра утром. Я начинаю понимать, почему те типы хотели тебя
убрать.
- Почему?- спрашивает Пинюш.
- Когда ты явился под видом стекольщика, секретарь, у которого, очевидно,
хорошая память на лица, вспомнил твою физиономию, а она у тебя, должен
согласиться, достаточно неординарна. Он пошел проверить по досье и,
поскольку он не идиот, рассудил следующим образом:
"Этот тип, пытающийся нас обмануть, изображен на фотографии с одной нашей
соотечественницей, и в довольно раскованной позе. Может быть, он тоже
алабанец? Если да, то он понял, что я говорил по телефону. Значит, надо во
что бы то ни стало заставить его замолчать".
- Выходит, то, что он говорил, было настолько важно?
- Другого рационального объяснения, дружище, я не вижу. Ладно, досыпай,
Пинюш.
- Погоди. Тебе не трудно почесать мне подошвы ног?
- Немного трудновато,- признаюсь я.- У меня нет при себе перчаток.
Я ухожу, оставив Пинюша его зуду.
Вернувшись домой, я иду прямо к холодильнику и выпиваю большой стакан
молока, затем поднимаюсь на цыпочках в свою комнату. Кретоновые обои,
кровать из хорошо навощенного дерева, старая мебель, до блеска начищенная
Фелиси,- мои добрые друзья, успокаивающие мне нервы. Я забираюсь в кровать
и задаю храпака с голубыми снами.
Когда я просыпаюсь утром следующего дня, стоит отличная погода. Светит
яркое солнце, птицы заливаются, словно собираются поступать в миланскую
Ла-Скалу, а небо нежно-голубое и без единого облачка. И вдруг я принимаю
героическое решение, которое еще ни разу не принимал: остаться дома.
Да, представьте себе, вашему доблестному Сан-Антонио, запросто
раскалывающему челюсти и самые сложные тайны, захотелось остаться дома.
После молниеносного начала расследования требуется некоторая пауза. Я
говорю себе, что не всегда годится нестись вперед очертя голову; иногда
нужно посидеть и проанализировать ситуацию. Фелиси готовит на кухне какао.
В воздухе вкусно пахнет поджаренными тостами. Я беру мою старушку за плечи
и целую- Она оборачивается, вся светясь, и, заметив, что на мне пижама,
шепчет, боясь выразить слишком сильную надежду:
- Ты сегодня не торопишься?
- Нет, ма. Сегодня я решил отдохнуть. Хочу заняться садом.
Для Фелиси это сильное потрясение. Бедняжка просто окаменела, и вероломное
какао пользуется этим, чтобы предпринять внезапную вылазку. Но мама не
такой человек, чтобы позволить удрать какому-то какао. Она пресекает его
попытку, выключив газ.
- Малыш, ты правда проведешь день дома?
- Клянусь, ма.
- Тогда я приготовлю морской язык с вермутом и тушеные почки.
- Ма, с твоей кухней я превращусь в Берюрье!
Ее это приводит в восторг.
Я быстренько одеваюсь и иду заниматься садом... Консульство Алабании с его