"Сан Антонио. Травля." - читать интересную книгу автора

все необходимое для соблазна.
- Как вас зовут, прекрасная дама?
- Гретта!
- Чудесно. Все имена на "а" загадочны, честное мужское слово!
- Вы находите?
- Да.
- А как вас зовут?
- Норбер!
Я ляпнул эту шутку, считая, что от такого имени она разомлеет... Полный
порядок... Она подставила мне рот. Губы ее были холодны и тверды. Я
поспешил разогреть бедняжек и стал подталкивать красотку в сторону дивана.
Она сдерживала маневр.
- Нет, нет! Не так сразу! Не так!
Интересно, какого рожна ей надо? Может, взлететь на вертолете, стоя обеими
ногами в суповой миске и с охотничьим рогом в руках? Я не люблю
сложностей. Дайте мне добрую маленькую труженицу, которая берется за дело
с охотой (скажу: несокрушимо), чтобы оплатить свой кусок и не забыть парня
в своих молитвах!
Она выскользнула из моих рук.
- Я приготовлю чай...
- Ох! Вы знаете, я абсолютно не настаиваю на горячей воде...
- Тогда что же вы будете пить? Мой взгляд был красноречивым ответом. Она
совершенно смутилась.
- Маленький шалунишка!
Так обычно шутят все шлюхи. Это я-то маленький шалунишка! Скажите
пожалуйста! У Гретты была богатая фантазия.
- Скотч?
- Пойдет!
Смеясь, она достала бутылку из шкафа и ушла на кухню.
- Только у меня нет льда! - крикнула она.- У меня отключен холодильник...
- Не имеет значения, малышка... Она вернулась, держа два стакана, из
которых один был щедро наполнен.
- Скажи, это все для меня?
- Да, я не слишком люблю виски! На здоровье! Она произнесла это певучим
голосом. Я чокнулся с ней и попробовал напиток. Ее скотч был не из лучших,
ну да все равно, она сама была достаточно хороша, чтобы ей это простить. Я
сделал второй глоток и поставил стакан на низкий столик.
- Садитесь...
Я упал на диван. Она прижалась ко мне, и мы поцеловались в губы. По мне
прошел электрический ток... Я больше не был мужчиной - я стал
трансформатором... Рука моя ласкала сверхтонкий чулок, обтягивавший
совершенную ногу.
Ласка моя была одновременно нежной и возбуждающей. Я завелся... Она,
понятное дело, слабо протестует, как полагается по этому жалкому
ханжескому коду, которому следует цивилизация. Рука моя поднималась все
выше, выше... Вдруг она отяжелела. Я весь налился свинцом. Я весил тонну!
Десять тонн! У меня был удельный вес мертвого кита или телеги с навозом!
Улыбка Гретты исчезла... Мне послышался отдаленный колокольный звон...
Потом я перестал функционировать и перешел на медленный полет в небытие.