"Григорий Стан. День гнева " - читать интересную книгу автора

Варнас. - Что вы хотите, может быть, у старого лиса и подвытерлась кое-где
шкурка, но нюх остается таким же острым.
- Да и хвостом он вилять не разучился, - заметил вскользь Пронас и
обратился к Ричарду: - Что с Демидовым?
- Исчез, - развел руками Ричард. - Четверть часа назад Стрепайтис у
собора передал мне: никаких следов. Может быть, запил...
- Сколько раз я говорил, что пора кончать с этим пьяницей, - отрезал
Пронас. - Представляете, как он заговорит в НКВД, лишь бы ему дали
опохмелиться? Но - ладно... Выхода все равно нет. - Тут он повернулся к
Жмудису. - Если вы не против, приступим сразу же к делу, ради которого мы
вас сюда и пригласили. Предупреждаю, речь пойдет, естественно, о задании
сугубо секретном.
- А мне казалось, я уже кое-что доказал... - возразил Жмудис.
- Надеюсь, вы на нас не обиделись. Итак: вы водите машину, хорошо
знаете Литву, умеете ориентироваться в сложной обстановке. Поэтому мы
решили, по рекомендации Яниса Варнаса, поручить вам перебросить из Каунаса в
Укмерге одного человека. Вы же слышали, что шофер запил.
Жмудис, прикусив губу, задумался, как бы прикидывая что-то в уме, затем
спросил:
- Машина?
- Будет.
- Согласен!
- Тогда вам надо переодеться. А на расходы в пути - вот вам триста
рублей.
Жмудис от неожиданности вытаращил глаза, и это получилось так
естественно, что, глядя на него, все заулыбались.
- Вы мне нравитесь, Клудис! - рассмеялся Пронас. - Господин Варнас,
приготовьте Клудису платье, а вы, Ричард, позаботьтесь об остальном. Время
не ждет.

IV

Яркое слепящее солнце заволокли плотные серые тучи - тяжелой массой они
надвигались с моря, грозя разразиться обильным дождем.
Скочинский был погружен в размышления. Жмудису тоже было о чем
подумать, хотя он и понимал, что все его действия сейчас целиком и полностью
подчинялись намерениям пассажира, а тот все никак себя не проявлял.
- О чем думаете, господин Клудис? Почему молчите? - спросил наконец
Скочинский.
Жмудис ответил не сразу. Вглядываясь в стремительно надвигавшуюся
дорогу, он равнодушно заметил:
- А о чем нам говорить? Друг друга совсем не знаем. Видимся первый и,
может, последний раз. Каждый из нас озабочен своими делами, каждый выполняет
свою работу. Вам необходимо попасть в Укмерге, мне - довезти вас туда.
Впрочем, сейчас я думал о другом, о том, как за короткое время изменилась
наша Литва. Люди разделились на два лагеря. Одни ликуют, а другие, потеряв
свое место в жизни, вынуждены скитаться, жертвовать собою, бороться, чтобы
вернуть потерянное.
- Вы, я вижу, философ, - улыбнулся Скочинский.
- Я не философ, но кое-что понимаю. Поэтому и еду с вами, потому и