"Октавиан Стампас. Проклятие ("Тамплиеры" #5)" - читать интересную книгу автора

больше головой.
Гийом Парижский вскочил. Он был красен, на кончике большого потного
носа висела испуганная капля. Он не смел к ней прикоснуться, боясь, что
движение выйдет не слишком благопристойным.
- Идите, - еще раз энергично повторил король. Он действительно был в
ярости. Он был готов к десяти самым разным вариантам, развития событий, и,
как водится, не предусмотрел единственно реальный.
Что может означать это однообразие тамплиерских показаний?
Они могли бы упорствовать в утверждении своей полной невиновности.
Хотя, наверное, и упорствовали бы, ведись следствие обычным, законным,
неэкстренным порядком. Откровенность признаний, пропорциональна "жесткости
вопрошания". И если, например, начать вытаскивать им жилы и наматывать на
древко копья, они признают не только то, что целовали друг друга в задницу,
но и в том, что содомировали Христа.
Филипп инстинктивно перекрестился вслед последней, омерзительной мысли
и сам удивился проявлению своей набожности. Если бы у него было время и
соответствующее расположение духа, он охотно поразмышлял бы о том, в каком
соотношении с идеей божественной сущности Христа находится он сам. Но,
слава богу, суетой сопутствующей высшей власти, он был избавлен от
самокопаний.
Доложили, что прибыл Гийом де Ногаре.
Канцлер, как всегда, был одет предельно скромно и даже его природная
бледность выглядела частью должностного облачения. На его фоне
раздраженный, изъеденный неприятными мыслями, Филипп выглядел беззаботным
жизнелюбом.
- Садитесь Ногаре, садитесь. Место, кажется еще не остыло.
- То есть, Ваше величество?
- Здесь только что сидел ваш друг, инквизитор, - усмехнулся король. Он
отлично знал до какой степени эти господа не любят друг друга.
Ногаре сел и было видно сквозь какое неудовольствие он сделал это.
- Я рад, Ваше величество, что вас не оставляет способность шутить.
- Ошибаетесь, господин канцлер, у меня отвратительное настроение.
Просто вид человека, у которого настроение еще хуже, радует мое сердце.
Ногаре изыскано поклонился.
- Говорите поскорей. Одно дело, если бы оттягивали удовольствие
хорошей новости, а тянуть с неприятными известиями жестоко!
- Вы угадали, известия мои безрадостны. С одной стороны, мои
крючкотворы полностью разобрались с тамплиерской финансовой отчетностью и
не нашли там ничего для нас интересного. С другой стороны, шесть сотен моих
людей рыщут по стране и ни одно судно, ни одна вереница экипажей не могут
миновать обыска - но ничего! Их казна провалилась как сквозь землю.
- Тем не менее, нужно продолжать поиски.
- Разумеется, Ваше величество. В противном случае, нам пришлось бы
признать, что все свои доходы эти негодяи вкладывали в больницы и дома
призрения.
- И много они растранжирили на эти цели?
Ногаре прищурился, как бы складывая в уме некие денежные суммы.
- На самом деле немало. Только в вашем королевстве тридцать девять
домов призрения, семьдесят шесть больниц и школ. Не считая Наварры,
Каталонии... В общем, тут речь, конечно, может идти о миллионах, но все