"Октавиан Стампас. Великий магистр ("Тамплиеры" #2) " - читать интересную книгу автора

2

Бенедиктинский монастырь в Клюни - обитель на юге Франции - испокон
веков являлся зачинателем всех реформаторских движений в церкви. Приор
аббатства пользовался в католическом мире не меньшим уважением, чем сам
папа, по крайней мере, к его мнению прислушивались столпы церкви. Сам же
монастырь являл собой по существу целый город. За высокими стенами
монастыря были разбросаны хижины мирян, а по воскресным дням открывалась
бойкая торговля на центральной площади. Сюда свозились товары со всей
Франции и из-за ее пределов. Везли фижакское, кагорское и альбийское сукно,
окрашенное кошенилью, сукно леридское и нарбонское, полотна из Шампани,
белую и цветную ломбардскую и барселонскую бумазею, кордовскую кожу,
бараньи и оленьи шкуры, кроличий и беличий мех. Везли воск и сахарные
головы, римский тмин, миндаль, камедь, чернильный орешек, рис, шерсть, лен,
коноплю, медь, латунь, олово, железные горшки, бургундскую проволоку,
белила и твердое мыло, а также мыло жидкое из Тортоза, а оттуда же и смолу.
Привозили фиги, изюм, каштаны, серу, красильный желтник, деготь, солонину,
подпруги, тетивы, веревки, жир, сало и сыр, масло, вино и наконечники
копий, стремена, шпоры, чашки, обработанный букс, зеркала из Венеции,
серебро, золото, панцири, бумагу, кочерги, сошники и мотыги. А главное -
везли и увозили секретные сведения, тайны, решавшие людские судьбы.
За три месяца до известного разговора Пасхалия II с кардиналом Метцем,
в аббатстве Клюни также состоялся интересный разговор. Вернее, говорил
больше сам настоятель монастыря, приор Сито, дородный мужчина с выпуклыми
глазами и широким лбом. Рыцарь же, сидящий напротив него за большим дубовым
столом, лишь изредка односложно отвечал на какой-либо вопрос.
Присутствовавший в комнате несколько поодаль третий мужчина - киновит из
монашеской братии, в надвинутом по самые брови куафе, вообще молчал, и,
казалось, интересуется лишь полыханием огня в камине да треском горящих
дров.
Рыцарю на вид было лет тридцать. Он держался с достоинством, спокойно,
невозмутимо; вся его внешность, хладнокровный, почти льдистый взгляд серых,
умных глаз, длинные каштановые волосы, перехваченные на высоком лбу черной
тесьмой, чуть горькая складка в правом уголке сжатых губ, гордый, и в тоже
время несколько упрямый наклон головы с правильными, как бы гранитными
чертами лица, - выдавали и благородство его происхождения, и решительную
смелость, свойственную людям такого рода, и какую-то глубоко затаенную
печаль, словно когда-то ему было позволено заглянуть в свое будущее. Одет
он был достаточно легко для последнего месяца зимы: поверх белой домотканой
рубахи-туники и коротких шерстяных брэ был накинут простой плащ с боковыми
разрезами, вышитый красными нитями; а на ногах - чулки-шоссы и кожаные
мягкие сапоги с прикрепленными серебряными шпорами, - и, пожалуй, эта
единственная дорогостоящая деталь его туалета, очень много говорила о том,
сколь большое значение рыцарь придает верховой езде. Да и пыльный плащ тоже
мог немало поведать о проведенных им в пути часах. К поясу, сделанному из
металлических пластин, был пристегнут короткий обоюдоострый меч со стальным
клинком и перекладиной в форме креста, отделявшей его от эфеса.
Разговор в личной каминной аббата Сито подходил к концу.
- Мы выбрали вас потому, - проговорил аббат, пошевелив пухлыми
пальцами, - что давно наслышаны о вашем благочестия и разуме. А о вашей