"Октавиан Стампас. Рыцарь Христа (Тамплиеры - 1) " - читать интересную книгу автора

или на дно океана. Я всего лишь прошу тебя получить наслаждение с женщиной,
которая тебе приятна и, я уверен, втайне желанна. Ну, ты обещаешь выполнить
мою просьбу?
- Никогда.
Конрад направился к двери, но Генрих окликнул его:
- Подожди, сынок. Если нет, то нет, я не настаиваю. Обещай хотя бы,
что никому не расскажешь б нашем разговоре.
- Хорошо.
Все рухнуло. Конрад вновь знал, что отец - мерзкий, испорченный
человек. Возможно, несчастный, но погибший, заблудший, невыносимый. Все
рухнуло, но все, казалось, остается по-прежнему. По утрам они все так же
отправлялись в церковь, где Конрад не мог теперь спокойно смотреть, как
истово молится и как покаянно исповедуется его отец. Интересно,
рассказывает ли он священнику о своих гнусных потаенных желаниях,
пересказал ли ему этот отвратительный разговор?
Днем они все так же музицировали, предавались играм, даже сочинению
стихов, но наступил день, когда и это, наружное, благополучие кончилось.
Они сидели втроем - Генрих, Адельгейда и Конрад. Две веронки рядышком
играли на арфах. Разговор шел о том, что значат слова Христа "оставь
родителей своих и иди за мной". Вдруг ни с того ни с сего, совершенно без
связи с разговором, Генрих промолвил:
- Милая Адели, недавно у нас с Конрадом был один очень пикантный
разговор. Представь себе, он признался, что по уши влюблен в тебя и мечтал
бы возлечь с тобой на ложе любви.
У Конрада так сильно сперло дыхание, что он не в силах был вымолвить
ни слова. Испуг и вопрос стояли в глазах императрицы.
- Ну что вы так вдруг позеленели? - улыбнулся император.- Милые мои
детки, я же вижу, как вы любите друг друга, и лишь ложная скромность
сдерживает вас. Не нужно этой вредной стыдливости. Обнимитесь, обнажитесь
друг перед другом и совершите то, о чем просит вас мать-природа. А я буду
смотреть на вас да радоваться. Слышите?
Арфистки, не понимая, правильно ли дошел до них смысл сказанных
императором слов, стали играть невпопад, сбились и замерли, ожидая, что их
попросят удалиться. Но Генрих велел им продолжать игру. Тут только Конрад
взял себя в руки и, вскочив, произнес:
- После этого, отец, я не желаю оставаться в твоем обществе и
немедленно покидаю Верону. Адельгейда, не верьте тому, что он вам сказал.
Мне кажется, рассудок его болен.
Адельгейда сидела молча, боясь произнести хотя бы слово.
- Она молчит! - воскликнул император.- Отлично! Она не возмущается, не
трепещет от негодования, не убегает прочь в смущении. Она хочет его и
затаенно ждет, что он выполнит просьбу своего отца. Ну умоляю, сделайте то,
о чем я прошу вас и о чем вы сами давно мечтаете. Ну же! Негодные
предатели! Как вы смеете не подчиняться приказу самого императора, самого
помазанника Божия на земле! Ах так? Ну я заставлю же вас!
Он подбежал к императрице, схватил ее и стал срывать с нее одежду. Она
сопротивлялась, он зарычал, как дикий зверь и разорвал верхнюю тунику,
принялся было рвать нижнюю, но Конрад, подскочив к отцу, попытался оттащить
его. Генрих изо всех сил ударил его своим огромным кулаком в лицо. Конрада
откинуло ударом навзничь, он упал спиной на арфисток, ударившись затылком