"Октавиан Стампас. Рыцарь Христа (Тамплиеры - 1) " - читать интересную книгу автора

других слов. Иисус Христос Сын Божий, Спаситель - а из первых букв этих
слов получалось слово "рыба".
- Понятно,- сказал Аттила с растерянным видом.
- Что тебе понятно? - рассмеялся я.
- То-то и оно, что ничего не понятно,- ответил он.- Как из букв рыбы
получится Иисус Христос? Ну, буква "бэ", допустим, "Божий", а из буквы
"ы" - какое слово может на "ы" начинаться? "Ыысус" если только! Чудно!
- Расшифровщик анаграмм из тебя все равно не получится,- сказал я.-
Э-э-эх! "Ыысус"! Как только язык поворачивается! Слово-то было по-гречески.
Рыба по-гречески будет "ихтис", а по первым буквам получалось "Иисус
Христос Тэу Ииос, Сотэр".
- Ах вот оно что! - сказал Аттила.- Интересный народ эти греки.
Помните, у нас в Вадьоношхазе, жил один грек, no-прозвищу Пакля, и нос у
него был точь-в-точь баклажан... Хотя нет, вы еще не родились, как он
помер, перепившись пива. А правда ли говорят, будто греки и евреи - один
народ, и потому они ни свинины, ни крольчатины, ни даже вот этой самой
распропащей рыбы не едят?
- Полная ерунда. Греки все едят и они не евреи, а как и мы, христиане.
Только не подчиняются папе. И они с евреями разных корней. А евреи и впрямь
не едят ни крольчатины, ни свинины. А рыбу едят. Хотя у пророка Исайи есть
слова: "И восплачут рыбаки и возрыдают все бросающие уду в реку..."
- Прав был тот пророк,- вздохнул Аттила.- В самый раз нам, сударь, с
вами восплакать и возрыдать. Сочувственный это пророк Исайя. Жаль, что я
читать не умею, а то бы и я читал Библию.
- Кто же тебе мешает выучить азбуку? Я охотно бы тебе помог.
- Да зачем мне? Что нужно, вы мне завсегда перескажете. У вас, сударь,
не голова, а прямо кладовка Жирного Дьердя. Помните, у нас такой в
Вадьоношхазе? Жив ли он? Того и гляди лопнет от жира. Все худые кругом, а
он все жиреет.
- Да ведь и ты, по-моему, никогда худобой не отличался,- посмеялся я,
кивая на брюхо моего оруженосца.
- Слава Богу,- сказал он.- А все-таки, с Дьердем не сравнить. Как не
сравнить, сударь, здешнюю худую рыбалку с рыбалкой у нас, на Дунае.
- Ну вот и добрались! - ухмыльнулся я, но он, не замечая моей ухмылки,
уже садился на своего любимого конька и начинал излюбленные упражнения в
сравнительном анализе Вадьоношхаза и Дуная с другими реками и местностями
мира:
- Как можно сравнивать! Разве у нас на Дунае может рыба настолько
терять всяческое уважение к человеку, чтобы не ловиться на крючок больше
часа! Нет, у нас такой нахальной рыбы не бывает. У нас она еще, слава Богу,
помнит, что рыба для человека, а не человек для рыбы. У нас еще не успела
завестись традиция, чтобы белое называть черным, а черное - белым, и все
ставить с ног на голову, как, я гляжу, по всему миру делается. Видать, и
впрямь, как говорит здешняя повариха Урсула, последние времена наступают и
скоро конец света. Должно быть, как только в Вадьоношхазе станет, как
везде, все сикось-накось, тогда и явится антихрист. Это... Запамятовал,
какой нынче год у нас от Рождества Христова?
- Одна тысяча восемьдесят девятый.
- Нет, не то, а от тех пор, как сказал Господь: "Да будет земля и
твердь, и всякие твари..."?