"Роберт Стайн. Тайна ("Ужастики")" - читать интересную книгу автора

Гуди.

- Рашель... - начал Джонатан угрожающе, но гостья уже заинтересовалась
и попросила девочку продолжать.

И, к огромной досаде Джонатана, Рашель выложила все о родовом проклятии
и вражде между Файерами и Гуди. Юноша не отрываясь смотрел в лицо гостье. По
мере того как всплывали все более страшные подробности, оно белело, а глаза
расширялись.

"Она больше к нам и на расстояние пушечного выстрела не подойдет", -
подумал Джонатан и тут же удивился, почему его волнуют подобные вещи.
Кажется, эта девчонка всерьез ему понравилась. Наконец он не выдержал и
сказал:

- Все это чушь собачья, мисс Уилсон. Мой отец забивает ей голову
жуткими рассказнями, а она воспринимает их слишком серьезно.

- Значит, ты не веришь в проклятие? - спросила Делайла, глядя ему прямо
в глаза.

- Нет никакого проклятия, - Парень пожал плечами. - Жаль только, что
папе, пока он жив, не будет покоя. По-моему, он сам во всем виноват, сам
осложняет нашу жизнь. Им движет только бесконечная ненависть к Гуди, хотя
сами они не сделали нам никакого вреда.

- А как же Абигайль? - вмешалась Рашель.

Джонатан помолчал. Ему не хотелось вспоминать о погибшей сестре.

"Абигайль была бы жива, если бы не папино помешательство, - подумал он
с горечью. - Ведь это отец заставил нас жить в Уикхеме. Смерть сестры на его
совести".

Джонатан попытался отогнать неприятные мысли и перевел взгляд на
Делайлу. Та разглядывала портрет покойной.

- Абигайль очень похожа на тебя, Рашель, - произнесла гостья.

- Многие так говорят. - Девочка улыбнулась брату.

- Может быть, сменим тему, а? - предложил Джонатан, поеживаясь.

- У вас есть сестры или братья, мисс Уилсон? - полюбопытствовала
Рашель.

- Ты можешь звать меня просто Делайлой, - ответила та, затем
повернулась к Джонатану: - И ты тоже.

- Я единственный ребенок в семье, - продолжала гостья. - Моя мать