"Роберт Стайн. Дочери тишины (Ужастики)" - читать интересную книгу автора

- Любопытство? - спросила Анжелика. - И что же в этом любопытного?

Дженна почувствовала, как ее щеки начинают гореть от стыда.

- Мы... мы просто слышали всякие истории...

- Ах, да, - сказала миссис Фиар. - Я тоже слышала те ужасные вещи,
которые рассказывают про моих дочерей. Про моих бедных девочек, - и она
вздохнула. - Никто не знает, как они страдали. И страдают до сих пор...

И загадочная женщина закрыла глаза тонкой бледной ладонью.

В склепе повисло молчание. Дженна не осмеливалась говорить. Она слышала
только всхлипывания Анжелики и частое, судорожное дыхание Хэлли.

Внезапно Анжелика Фиар отняла руку от лица и уставилась на Дженну
пронзительным взглядом.

- А кто вы вообще такие? - осведомилась она ледяным тоном.

- Меня зовут Дженна Хэнсон. Это моя подруга Хэлли Шеридан. - Глубоко
вздохнув, она продолжала. Семья Хэлли совсем недавно переехала в Тенистую
Долину, и я приехала провести с ней лето. Хэлли моя лучшая подруга. На самом
деле, мы почти как сестры...

Анжелика вошла в склеп, и Дженна наконец-то увидела ее вблизи. Ее
черные, с отливом волосы напоминали перья ворона. Одна из прядей была
серебристо-белой и ярко блестела в свете свечи. Скулы были заостренными,
щеки впали. Под выгнутыми дугой черными бровями сверкали глубоко посаженные
глаза изумрудного цвета.

Дженне она показалась очень красивой. Но что-то в ее облике поразило
девушку. Что это было - какое-то несоответствие?

- Сестры, - удовлетворенно произнесла Анжелика. - Хорошо.

Дженна ждала, что она скажет что-нибудь еще, но она молчала, и девушка
почувствовала себя неловко.

- Конечно, нашему поступку нельзя найти оправдание, миссис Фиар, -
сказала наконец Дженна. - Все, что мы можем сделать - это извиниться перед
вами. И пообещать, что больше это не повторится.

Анжелика на мгновение закрыла глаза, потом открыла и как будто
проткнула Дженну взглядом. Де-нуппса принялась убеждать себя, что это были
обычные глаза обычной женщины. Но здесь, в гробнице, где лежали ее дочери,
ее глаза напоминали холодное, прозрачное, ничего не выражающее стекло.

Женщина моргнула, и вся жестокость и злоба улетучились из ее взгляда,