"Иван Фотиевич Стаднюк. Страницы биографии" - читать интересную книгу автора

Николаем Грибачевым, а сценарий кинокомедии "Меж высоких хлебов" - с
режиссером Л. Миллионщиковым.
Мне часто задают вопрос, как родился образ Максима Перепелицы. Черты
этого веселого хлопца носят многие мои герои, включая Петра Маринина и
Мишу Иванюту.
Как ни странно, схема образа Перепелицы родилась в сумятице мыслей,
вызванных тем, что я увидел и пережил в первых пограничных боях 1941 года.
В самых безнадежных, смертельно опасных ситуациях наши рядовые воины,
равняясь на командиров и политработников, проявляли немыслимое упорство,
самоотречение, храбрость и стойкость. Кажется, порой они больше, чем
противника, боялись выглядеть со стороны робкими, нерешительными. А когда
после критической ситуации наступали минуты затишья, находились заводилы и
начиналось веселье: смеялись над мнимыми и истинными нелепостями - у кого
какое было выражение лица во время штыковой схватки (тут же копировали),
как, кто и что кричал в атаке, как увертывался от танка или закрывался
каской от свистящей над головой бомбы... А когда вновь приближался бой,
люди суровели, понимая неотвратимость опасности и собираясь с силами,
чтобы выстоять.
Где берется у солдат эта неистощимая нравственная твердость? Можно,
конечно, много рассуждать о влиянии на характеры наших людей советского
общественного строя, советской идеологии и так далее. Но ведь очень много
дает человеку и служба в армии в мирных условиях. Я сам был до войны
рядовым солдатом, потом курсантом полковой школы, курсантом военного
училища и на себе ощутил влияние казармы, красноармейского коллектива,
влияние всего уклада жизни, каждая минута которой регламентирована
уставами, наставлениями, инструкциями и приказами. Почти зримо слетала с
меня "гражданская шелуха", и я видел, как постепенно менялись характеры
моих сослуживцев; среди них многие несли в себе что-то от Максима
Перепелицы, которому как литературному образу еще предстояло родиться. И
если вначале казарменные весельчаки потешались над недостатками своих
товарищей, не щадили и себя, дабы повеселить друзей, иногда валяли дурака
и на занятиях, то со временем это их качество приобретало иную
направленность - оно уже помогало в службе и в учебе.
Вот и задумал я в начале 50-х годов проследить на примере одного
героя, поначалу хвастуна, балагура и проказника, как выковывается в
армейских условиях тот самый характер, который в бою делает человека
несгибаемым.
У каждого человека есть на земле места, которые всегда живут в его
сердце. Есть места милые, волнующие тем, что человек родился там, впервые
ощутил ослепляющую красоту подсолнечного мира, впервые сказал самое
дорогое слово "мама", испытал первые волнения юности... А есть места,
ставшие частью твоей души потому, что с ними связаны тяжкие испытания в
твоей жизни, связано рождение в тебе воистину великих чувств человека и
гражданина, когда в их совокупности с силой взрыва встает на первый план
чувство долга.
Вот таким, вторым для меня местом на земле, второй моей родиной
является Белоруссия, где я получил первое литературное крещение, а потом
первое боевое.
...7 и 8 мая 1941 года. Зал в Доме командиров Западного Особого
военного округа в Минске. В президиуме - Якуб Колас, Янка Купала, Кондрат