"Иван Фотиевич Стаднюк. Человек не сдается " - читать интересную книгу автора

председатель узнал ужасную правду: на луга его колхоза садились немецкие
самолеты, выгружали они там отряды автоматчиков, легкие танки, горючее,
боеприпасы. Узнал случайно, после того как в селе появились немецкие
мотоциклисты, и председатель, сев на лошадь, умчался в луга, чтобы
предупредить своих. Но вместо своих увидел пепельные мундиры гитлеровцев и
желтокрылые "юнкерсы" с черными крестами на фюзеляжах.
Маринин был потрясен. Как все просто! И как все страшно! Многое фашисты
взвесили: любовь и доверие народа к Красной Армии, чью-то беспечность,
оторванность далекого села от районного центра... Но ведь самолеты немцев
пересекали нашу границу не один и не два раза! А самолет - не муха! Замечали
же их, докладывали... Неужели никого не беспокоило, куда и зачем они летают?
Где и кто те люди, которые должны отвечать за это?.. Многое казалось
непонятным. Ведь слышал же Петр, что первые часы после начала войны не было
приказа открывать огонь по врагу. Где-то в высших штабах не верили, что на
границе - не провокация, а решительные боевые действия всей германской
армии...
А сейчас, когда Петр услышал рассказ председателя колхоза, ему впервые
стало страшно от того, что он может погибнуть. Казалось, он узнал, понял
такое, чего не знают, не поняли там, за линией фронта, да и в самой
Москве... Надо обязательно выйти к своим, чтобы рассказать все.
Вдруг вспомнил, что из отряда дезертировал пулеметчик Яшук. Скорее,
скорее уходить от этого места, запутать следы!..
Не стали дожидаться ночи. Назначив головной и боковые дозоры, Маринин
скомандовал отряду двигаться вперед.

26

Одиннадцатый день шла война...
Отдых в глубине леса близ шоссе, по которому катился непрерывный поток
немецких танков, артиллерии, грузовиков, был тревожным. Отряд Маринина ждал
ночи, чтобы незаметно переправиться через небольшую, с заболоченными
берегами речку Птичь - приток Припяти.
Перед вечером из разведки вернулась группа солдат. Старший группы
доложил Петру:
- Путь разведан до дороги, что идет за Птичью с севера на юг. Дорогу
можно перейти в любое время. Когда возвращались, в лесу, в двух километрах
отсюда, обнаружили замаскированную машину. На посту стоит красноармеец - уже
пятый день. Ждет, что за ним вернутся.
- Что в машине?
- Не говорит...
- Может, продовольствие? - забеспокоился Либкин. Он теперь ведал
продснабжением отряда.
Через двадцать минут Маринин, Либкин и пять бойцов были у машины.
Вид у красноармейца, охранявшего грузовик, был страшный: потемневшее,
густо заросшее лицо с ввалившимися щеками, глаза, точно больные трахомой;
гимнастерка заскорузла от пота и пыли, и, может быть, поэтому комсомольский
значок на ней сверкал такой неестественной свежестью и чистотой.
Красноармеец вначале подпустил только Маринина.
- Документы, - потребовал он.
- Не видишь разве? - Петр указал звезду на рукаве своей гимнастерки.