"Иван Фотиевич Стаднюк. Человек не сдается " - читать интересную книгу автора

Конфузливая улыбка расплылась по его лицу.
Маринин знал, что Либкин побаивается бомбардировщиков. Шум моторов
заставлял техник-интенданта тревожно осматриваться по сторонам. В такие
минуты на его лице была написана беспомощность. Близорукие глаза не могли
увидеть в небе самолет. И Либкин наблюдал, как ведут себя окружающие, Стоило
кому-нибудь соскочить с машины или побежать в сторону, как техник-интендант
приказывал шоферу сворачивать с дороги и маскировать машину.
Ночью, когда колонна у деревни Боровая попала в ловушку, Либкин штыком
(именно штыком, потому что лопатки у него не оказалось) вырыл себе щель под
своим "пикапом". Там просидел до рассвета. Потом, наказав шоферу не
задерживаться на дороге, Семен вместе со всеми побежал в атаку.
И вот сейчас нужно ехать вперед, не задерживаться, а мотор у машины не
заводится.
Услышав, что Маринин просит подвезти его, Либкин развел руками:
- Я что, машина бы не возражала.
Маринин с трудом забрался в невысокий кузов, где на мешках и ящиках с
интендантскими бумагами сидели солдаты.


21

Седьмой день войны.
Штаб мотострелковой дивизии полковника Рябова пережидал светлое время в
лесу на берегу Птичи. Дзержинск уже остался на западе, по его улицам
патрулировали немецкие танки. И теперь всем было ясно, что дивизия не успела
перекрыть фашистам дорогу на Минск и что главное сейчас - оторвать полки от
противника...
Об этом и вел разговор полковник Рябов, собрав старших командиров у
своей "эмки".
- Трудно, товарищи, - говорил он. - Мы потеряли большинство танков
бригады, поредели наши полки. Утеряно знамя бригады, которое должно было
стать знаменем дивизии. Очень трудно... Помимо тяжелейшей обстановки на
фронте, у всех нас и личное горе: мы не знаем, где наши жены, дети, удалось
ли им выбраться из опасной зоны...
Лица командиров суровые, сосредоточенные, усталые. В глазах каждого
гнездилась тоска, раздумье, тревога. Каждый был углублен в тяжелые думы.
- Но мы - солдаты, - продолжал Рябов. - Никакая боль, никакая беда не
должны помешать нам выполнить наш долг. Ведь мы не только солдаты нашей
армии, но и солдаты партии большевиков... Итак, каждый едет в намеченный ему
полк. Задача для всех одна: любыми средствами сберечь личный состав, технику
и вывести их из-под удара.
- Разрешите доложить, товарищ полковник! - прервал Рябова чей-то
звонкий голос.
Командиры расступились, и к Рябову протиснулся капитан Емельянов. Но не
тот Емельянов - жалкий, растерянный, переодетый в замусоленную солдатскую
гимнастерку, каким он был в колонне под деревней Боровая. Этот - при знаках
различия, бравый и подтянутый, с прямым, говорящим о готовности к
повиновению взглядом. Из-под его небрежно расстегнутой гимнастерки виднелись
бинты; левая рука покоилась на подвязке.
Рябов оживился, шагнул навстречу Емельянову, спросил: