"Иван Фотиевич Стаднюк. Меч над Москвой (про войну)" - читать интересную книгу автора

Нарком иностранных дел Молотов, сидя за рабочим столом в своем кабинете,
обставленном старинной ореховой мебелью, испытывал крайнее нетерпение.
Только что ему сообщили: из английского посольства доставлено ответное
письмо Черчилля, адресованное Сталину. Пока письмо переводили на русский
язык, Молотов спешил рассмотреть ждавшие своей очереди документы, чтобы
затем со всем вниманием отнестись к посланию премьер-министра
Великобритании. Его нетерпение выражалось в том, что он, читая бумагу за
бумагой из текущих дел, не мог забыть о письме, стараясь предугадать его
содержание. И с тревогой посматривал на часы: близилось время, когда надо
было ехать на командный пункт ПВО, где Государственный Комитет Обороны
будет проверять нашу боеготовность к отражению воздушных налетов на Москву.
Молотову подумалось, что время будет сэкономлено, если послание Черчилля
принесут прямо к Сталину, и позвонил ему.
- Коба! - с некоторой возбужденностью заговорил Молотов, услышав в
телефонной трубке: "Сталин слушает". - Коба, привет тебе от господина
Черчилля... Доставлен пакет из английского посольства...
- Приходи, - коротко сказал Сталин, никак не выразив своих эмоций.
- Я иду, а письмо следом - как только переведут.
Прошагав через тишину и безлюдность коридоров, Молотов вскоре оказался в
кабинете Сталина. Застал здесь Калинина и Маленкова. Не успел вникнуть в
разговор, как в дверях появился Поскребышев, держа в руке зелененькую
папочку.
- Товарищ Сталин, вам послание от Черчилля, - с некоторой торжественностью
произнес он, будто первым узнал о письме английского премьера.
- Не может быть! - с притворным удивлением воскликнул Сталин. - А ну-ка,
давай почитаем, что пишет консерватор в большевистский Кремль.
Взяв папку, Сталин раскрыл ее и присел к торцу стола для заседаний. Окинув
всех многозначительным взглядом, начал медленно ттать:
- "Господину Сталину...
Я был весьма рад получить Ваше послание и узнать из многих источников о
доблестной борьбе и многочисленных сильных контратаках, при помощи которых
русские военные силы защищают свою родную землю. Я вполне понимаю военные
преимущества, которые Вам удалось приобрести тем, что Вы вынудили врага
развернуть силы и вступить в боевые действия на выдвинутых вперед западных
границах, чем была частично ослаблена сила его первоначального удара.
Все разумное и эффективное, что мы можем сделать для помощи Вам, будет
сделано. Я прошу Вас, однако, иметь в виду ограничения, налагаемые на нас
нашими ресурсами и нашим географическим положением. С первого дня
германского нападения на Россию мы рассматривали возможность наступления
на оккупированную Францию и на Нидерланды. Начальники штабов не видят
возможности сделать что-либо в таких размерах, чтобы это могло принести
Вам хотя бы самую малую пользу. Только в одной Франции немцы располагают
сорока дивизиями, и все побережье более года укреплялось с чисто
германским усердием и ощетинилось орудиями, колючей проволокой,
укрепленными огневыми точками и береговыми минами. Единственный участок,
где мы могли бы иметь хотя бы временное превосходство в воздухе и
обеспечить прикрытие самолетами-истребителями, - это участок от Дюнкерка
до Булони. Здесь имеется сплошная цепь укреплений, причем десятки тяжелых
орудий господствуют над подходами с моря, многие из них могут вести огонь
через пролив. Ночное время длится менее пяти часов, причем даже в этот