"Иван Фотиевич Стаднюк. Война (книга 3)" - читать интересную книгу автора

Люди, изнывая от жары, задыхаясь в пыли и гари, несли рюкзаки, чемоданы,
узлы, шли по обочинам, по полю вдоль шоссе. В этом пестром и печальном
потоке - большинство женщин, детей, стариков. Кое-где виднелись группы
раненых красноармейцев с серыми от усталости лицами и потерявшими белизну
повязками. Тяжкое это зрелище: сколько порушено человеческих судеб,
сколько выпадет на долю этих людей лишений и страданий; и томило сердце
маршала чувство собственной вины за все, что видели его глаза...
Людской поток устремился по старой Смоленской дороге, а автоколонна
штаба фронта свернула на север, к недалекой автостраде Москва - Минск.
Автострада оказалась почти свободной, и минут через сорок быстрой езды
машины втянулись в лес - не доезжая Ярцева, близ того места, где с
автострадой сливалась шоссейная дорога, идущая от Духовщины. В лесу
развернулись радиостанции, настраиваясь на связь с Москвой и со штабами
армий. На автостраде встал контрольный пост для остановки и ориентирования
наших делегатов связи.
То были тревожные и томительные часы. Ожидались распоряжения Ставки
Верховного Командования и возвращение с рекогносцировки квартирьеров,
посланных в тыл Западного фронта для выбора нового места под штаб.
Намеченный прежде запасной командный пункт в районе Ярцева, известный
Ставке, находился в зоне, уже слишком близкой к противнику. И Тимошенко не
был готов принять решение: где при создавшейся обстановке лучше
расположить свой штаб и КП? Если впереди ранее указанного Ставкой и,
наверное, строящегося рубежа Фронта резервных армий, то это бессмысленно:
боевые действия вплотную придвинулись и к этому рубежу; в таких условиях
нельзя обеспечить сколько-нибудь четкого управления войсками. А уйти за
линию этого фронта, значит, штаб Западного фронта будет иметь перед собой
"чужие" армии, что неизбежно приведет к неразберихе. Да и вообще, хотя
резервные армии были только на подходе, складывалось, по мнению маршала,
не лучшее стратегическое построение войск: в одной фронтовой полосе
образовалось два фронта, управляемых двумя штабами, пусть даже они
подвластны одному главкому Западным направлением - ему, маршалу Тимошенко.
Ни указаний Ставки, ни возвращения квартирьеров дождаться в лесу под
Ярцевом не удалось. События неожиданно приняли опасный оборот. Только
потом узнал маршал, как они начинались.
...С Духовщинского шоссе выскочили на автостраду Москва - Минск два
санитарных автобуса с ранеными красноармейцами. В боковой стенке передней
машины, почти в том месте, где на белом круге был нарисован красный крест,
зияла овальная дыра с рваными закраинами.
На контрольном посту автобусы были остановлены. Из кабины переднего
выскочила маленькая рыжеволосая девушка с эмблемами медика на зеленых
петлицах гимнастерки. Ее бледное лицо, трясущиеся губы, помертвевшие серые
глаза выражали крайний испуг.
- Сзади нас - немецкие танки! - осипшим голосом сообщила она. - Вон
попали снарядом-болванкой... Одного раненого надвое перерубило... Кровищи
полный автобус. - И девушка навзрыд заплакала.
Тем временем в глубине леса маршал Тимошенко беседовал с начальником
войск связи фронта генерал-майором Псурцевым. Они стояли под зеленой
ольхой в бликах солнечных лучей, дробившихся в ветвях деревьев. Среднего
роста, смуглолицый, Николай Демьянович Псурцев немногословно докладывал,
что узел связи фронта в Гнездове демонтирован, последние машины с