"Брайн Стэблфорд. Центр не удержать ("Битва за центр" #3)" - читать интересную книгу автора

часть моего коллективного разума, я значительно расширила свой кругозор. Легко
поверить, что сущность, с которой вы вступили в контакт, была способна
внедрять собственные биокопии внутрь чужого мозга. Это, конечно, всего лишь
гипотеза. И она не дает ответа на вопрос, действительно ли это Нечто настроено
враждебно.
- Я не хочу, чтобы меня посещали привидения, - тупо повторил я, - и всякие
чудища, смысл жизни которых - обращать людей в камень. Ничто не утешит меня,
кроме сознания, что программа, которую я подхватил, - дружественная и не
сведет меня с ума. Но вряд ли можно трактовать Медузу как дружественный образ,
так?
- Маловероятно, чтобы такая сущность знала мифы человечества, - возразила
она. - То, что вы недавно видели, было в основном вашим творением. Вы
среагировали на раздражитель, вы включили свое воображение, чтобы справиться с
последствиями контакта. Поэтому спросите себя с пристрастием - что предвещает
Медуза, каковы ее намерения; этот символ мы должны расшифровать.
- Медуза предвещает: ты превратишься в камень, - уперся я.
- Вы интересовались греческой мифологией в юности? - терпеливо продолжала
она спрашивать. Я помедлил, а затем пожал плечами.
- Да, пожалуй. Окружение этому способствовало. Я родился на астероидном
поясе, на микромире. Он слегка переместился, но, в сущности, остался в том же
районе, в виде равностороннего треугольника, у которого две другие вершины
образовывали Солнце и Юпитер. По неким эксцентричным законам эти астероиды
именуются Троянскими астероидами и названы в честь героев троянской войны.
Одна из групп так и называется - Троянской, хотя там есть один астероид,
названный в честь греческого героя Патрокла. В другой, так называемой
Греческой группе есть астероид, названный именем троянца Гектора. На Гекторе,
одном из двух астероидов, первоначальная жизнь была уничтожена для того, чтобы
устроить там микромир. Второй - как раз тот, на котором я родился, - назывался
Ахиллес. Очевидно, между двумя микромирами было нечто ироде конкуренции,
здоровой, правда. На потребительском уровне мы соревновались за право иметь
одни ресурсы. Но попытки создать некое подобие культурного единства наших
миров привязывало нас - психологически и эмоционально - к именам наших миров.
Ахиллес и Гектор в конце "Илиады" встретились в фозном поединке, и, знаете ли,
Ахиллес победил. Эпосы Гомера были главной книгой каждого ребенка в наших
микромирах, остальная греческая мифология была лишь закономерным продолжением
этих пристрастий. Первые земляне, попавшие сюда, на вашу планету, очевидно,
были воспитаны в другой культуре, иначе они перевели бы название, которое дали
макромиру тетраксы, как Олимп, а не как Асгард.
- В таком случае, - сказала она с едва заметным самодовольством, - вы
читали о Медузе больше, чем вспомнили.
- Я знаю, что она никогда не показывалась в Трое и что Одиссей не
сталкивался с ней в своих странствиях. Персей - это другая история. Так
скажите мне - что я упустил?
Этого она не хотела говорить, а хотела, чтобы я вспомнил сам. В конце
концов от понимания моего странного переживания зависело собственное согласие
с самим собой, с собственным подсознанием.
- Зачем Персею была нужна голова Горгоны? - спросила она.
Я отчаянно напрягал память, пытаясь ответить. Микромир Ахиллес был так
далеко, и мое детство представлялось мне чужой страной.
- Он дал какое-то обещание царю и был вынужден отправиться за ней, - вдруг