"Василий Спринский. То, что приходит на зов" - читать интересную книгу автора

чудовищные, непредставимые силы, неподвластные человеческому разуму.
Пользоваться ими осмеливались лишь немногие маги, прошедшие высшую степень
Посвящения. Книги эти хранились в таких местах, что королевская казна с ее
охраной в сравнении с ними была не более чем проходным двором. С помощью
этих книг разрушались и восставали из праха целые империи, а этот
экземпляр свободно лежал на камне, открытый всем ветрам. Однако, похоже,
природные условия мало влияли на нее. Металлические страницы, покрытые
странными, внушающими ужас знаками ярко блестели, не тронутые ни единым
пятнышком ржавчины. Казалось, прежний хозяин всего лишь отлучился на
минуту, оставив книгу раскрытой, но в действительности прошло наверное
много столетий с тех пор, как на вершину ступала чья-то нога.
Колдун вспомнил образ человека-дракона, извлеченный из сознания
заключенного монстра.
Шеттавос осторожно приблизился к книге и прикоснулся к металлическому
листу. Подушечки пальцев ощутили слабый укол, словно он погладил ветку ели
или кипариса. В остальном книга не проявляла враждебности к человеку.
Ободренный успехом, Шеттавос попробовал перевернуть несколько страниц,
однако не смог этого сделать, как не смог и оторвать книгу от ее каменного
ложа. Видимо, ее удерживала здесь слишком мощная для Шеттавоса магия.
Книга явно исполняла работу, удерживая своей властью укрощенного демона,
не собираясь покидать свое место. Разочарованный, но не слишком
удивленный, колдун принялся изучать доступный ему разворот.
Буквы, похожие на странных живых существ, слова-картины, незнакомые
схемы и изображения неведомых монстров густо покрывали огромные листы
книги. Однако, постепенно Шеттавос находил и кое-что знакомое. Знание
древних алфавитов помогло ему, по крайней мере можно было разобраться в
смысле приводимых здесь заклятий. Несомненно, полтора листа здесь занимало
мощное ограничительное заклинание, упоминавшее имя Ямму, владыки морей.
Именно оно удерживало демона в каменной ловушке Клыка Теней. За этим
заклинанием следовал некий текст, призывающий в мир повелителя змей моря
Эдждерха, обрываясь на середине, очевидно продолжаясь на следующей,
недоступной странице. Заинтересованный колдун напряг все свои силы,
обращаясь к книге с просьбой уступить ему хоть на некоторое время, но
древний том никак не отреагировал на это. Убедившись в бесплодности своих
попыток, Шеттавос вернулся к разбору древнего текста.
Изучение, однако, затянулось. Слишком много слов и образов были
непонятны, слишком много встречалось неясных обозначений предметов и
снадобий, необходимых для успешного исполнения заклятья. Несколько проще
было с призывом Повелителя морских змей, но часть заклинания,
контролирующая поведение вызванного находилась на другой стороне страницы
и добраться до нее не было никакой возможности.
Дни тянулись нескончаемой однообразной чередой. Наконец, на исходе
второй дюжины дней и запасов вяленого мяса на горизонте наконец замаячил
парус. Корабль двигался со стороны открытого моря. Это явно не была
галера, доставлявшая осужденных. Корабль медленно приближался к острову.
Шеттавос, сидевший на вершине скалы, поначалу даже не поверил этому.
Видимо, капитан не знал, или не интересовался историей Клыка Теней.
Колдун понял, что это его шанс. Он попытался проникнуть в сознание
кого-нибудь из экипажа, и был крайне удивлен результатом. На ментальном
уровне ни корабля, ни экипажа просто не существовало.