"Микки Спиллейн. Я сам вершу свой суд" - читать интересную книгу автора

- У меня есть связи среди репортеров, - пояснила она. - Том Дуглас из
"Кроникл" знал, что Джек - ваш друг. Он позвонил мне и попытался
что-нибудь выведать. Но в конце концов я вытянула из него все, что он
знал. Почти все приглашенные оказались в нашей картотеке. Том, кроме того,
сообщил мне кое-что дополнительно и.., вот результат.
Я открыл пакет и вытащил пачку фотографий. Вельда наклонилась через
мое плечо и комментировала снимки.
- Халл Кинге, студент-медик, 23 года, внешность уличного продавца...
Близнецы Беллеми, 29 лет, не замужем обе, наследство оставлено отцом.
Деньги вложены в ткацкие фабрики на юге.
- Я их знаю, - прервал я ее, - девушки миленькие, но очень тощие. Два
или три раза я встречал их у Джека.
На следующей фотографии красовался тип среднего возраста с перебитым
носом. Его Вельда могла и не называть. Это был Джордж Калек, бутлегер,
который во времена сухого закона сколотил состояние более, чем в миллион
долларов. Сейчас его принимали в высшем обществе, но он тайно финансировал
всякие темные делишки. Но сейчас между ним и законом стояло с полдюжины
адвокатов, готовых отразить от него любые удары.
- Ну, а Калека вы знаете больше меня, - сказала Вельда. - Халл Кинге
живет у него, в Вест Честере, примерно в двух милях от Мирны.
Я кивнул.
- Джек много говорил мне о нем. Сам он познакомился с Калеком через
Кингса. Калек финансировал обучение парнишки, но никто не знал, почему.
Следующей была фотография Мирны и ее история: "Принята 16 марта 1940
года в клинику, вышла из нее 21 августа 1940 как выздоровевшая и передана
на попечение детективу Джеку Вильямсу. Источник снабжения наркотиками
неизвестен...".
Мирна, я это знал, заставила Джека пообещать никогда не пытаться
узнать об этом. А Джек слишком ее любил, чтобы не сдержать данного ей
слова.
- А вот это как раз отвечает вашим вкусам, патрон, - с улыбкой
произнесла Вельда.
Я взял фотографию и сердце мое вдруг как-то странно забилось. Фото
было сделано на пляже. Высокая женщина в белом купальнике. Длинные ноги,
несколько, возможно, мускулистые, но трудно было, глядя на них, удержаться
от желания их потрогать. Плоский живот, широкие плечи и грудь, которую
ткань, казалось, еле сдерживала. Волосы такие светлые, что на фотографии
казались серыми. Что касается лица... Она была еще красивее Вельды, хотя я
всегда считал, что это невозможно.
- Кто это? - спросил я, стараясь говорить небрежно.
- Все сведения в записке, - сухо ответила Вельда. - Шарлотта Маннинг,
психиатр, контора на Парк-авеню. Клиентура исключительно высшего класса.
Я не осмеливался поднять глаза на Вельду. Возможно, с моей стороны
это было самоуверенностью, но мне всегда казалось, что Вельда ждет своего
часа. Она никогда явно не говорила об этом, но всякий раз, как я появлялся
в конторе с воротничком рубашки, перепачканным губной помадой, она не
разговаривала со мной по меньшей мере неделю, а иногда и две. Я бросил в
пакет все фотографии и записи и повернулся к ней.
- Вы можете что-нибудь добавить, Майк?
- Пока нет.