"Александр Спешилов. Бурлаки" - читать интересную книгу автора

старается показать не слишком явно. Она видит нас насквозь. И мы это знаем.
И поскольку мы это обоюдно понимаем, все идет у нас хорошо.
Кабинет полон книг. Впрочем, они повсюду в этой небольшой
квартире. Книги встречают вас при самом входе, в тесном коридорчике, где
вдоль стенки сооружен узенький верстачок с круглым точильным камнем и разным
инструментом для поделок. Но больше всего их здесь, в рабочем кабинете
писателя. Они на стеллажах до самого потолка, они на круглом столике, они
стопами лежат на полу, на стульях, на письменном столе.
Почти все в этой комнате, и в первую очередь стеллажи, сооружено
руками хозяина. Трудно сказать, чего не могли бы эти руки. Табуретку
сколотить, подметку на сапог набить, корзинку сплесть, будильник починить,
замок врезать - все они умеют.
Ровными рядами в одинаковой одежке стоят толстые и тонкие тома -
тоже дело рук Александра Николаевича. Здесь же и переплетные приспособления:
сшивальный станок, резак, пресс. Чуть в стороне предметы еще одного из
увлечений - Александр Николаевич с давних пор коллекционирует старинные
монеты и бумажные денежные знаки. На стенах фотографии, портреты, в том
числе большой портрет Павла Петровича Бажова, живописные этюды - подарки их
авторов.
Надо заметить, что хранятся в этом доме живописные работы и самого
Александра Николаевича. В начале двадцатых годов он учился в
Екатеринбургских художественных мастерских, а затем в Пермском
художественном техникуме. Что ж, если строго говорить, живописца из него
тоже не получилось. Но уроки не прошли даром. В его литературных
произведениях можно найти и живопись, и тонкий, словно выполненный пером,
рисунок - мир, подмеченный острым глазом художника.
Стол завален бумагами и папками, разными памятными безделушками.
Здесь же непременная спутница литератора - пишущая машинка: Александр
Николаевич, как и многие, предпочитает самолично перепечатывать свои
рукописи.
Так над чем же сейчас работает писатель?
Он протягивает увесистую папку. На титульной страничке: "Мой
архив. Литературная хроника". Есть и еще одно название: "Заметки дней моих
минувших". Видимо, не пришло еще то, единственно точное.
- О чем говорится в вашей будущей книге, Александр Николаевич? -
спрашиваю я.
- Мое поколение пережило многое. Вот мне и захотелось разобраться
в этом, припомнить прошлые события, привести их в порядок в памяти своей и
на бумаге. А как разобраться? Лучший в этом деле помощник - документ: он и
подскажет, он и напомнит, он и подправит тебя...
- А как вы пришли к такому замыслу?
Александр Николаевич говорит о том, что замысел книги, как
известно, почти всегда созревает исподволь и неприметно. А потом какой-то
внешний толчок вдруг распахивает перед автором будущее произведение. Таким
толчком оказался для него семидесятилетний юбилей. Само собою, ему в те дни
пришлось немало рассказать о себе и о своем времени. К этому необходимо
добавить, что с достижением преклонного возраста человеку свойственно
оглянуться на пройденный путь, подвести некоторые итоги. Вот он и понял, что
надо писать книгу воспоминаний.
- Александр Николаевич, разрешите полистать рукопись?