"Соня Сойер-Джонс. Крыса-любовь " - читать интересную книгу автора

не сбыться. Причем стонала с обреченной миной человека, у которого обе руки
угодили под лопасти комбайна. Меня это бесило.
- И что ж тебя останавливает, дорогая? - интересовался я. - Удалишь
пару корней - купишь пианино. Сляпаешь золотые коронки, выдерешь зуб
мудрости - вот тебе на уроки. Вперед!
Я выдавал все это с апломбом, который, как я теперь понимаю, многих
злит. В моем воображении Марлен уже играла Пятую симфонию Бетховена.
- Как у тебя все просто! - восклицала она с совсем уж убитым видом.
Найденные решения вгоняли Марлен в тоску. Трудности заряжали ее энергией. -
А где выкроить время на уроки?
- По вечерам?
- По вечерам я слишком устаю.
- Тогда по утрам. Фермеры, к примеру, встают ни свет ни заря.
- Сегодня к восьми утра я уже удалила первый корень! - негодующе
фыркала Марлен. - Кое-кто из нас двоих и так встает слишком рано.
Любой другой ушел бы от разговора. Ведь и мне, и вам понятно: Марлен не
хотела сказать, что она встает слишком рано. Она намекала, что я встаю
слишком поздно. Марлен вообще виртуоз подтекста. Желтый глаз светофора
лихорадочно сигналил: "Притормози, пока не поздно".
- Сама вечно твердишь, что хочешь научиться! - Как всегда, я пер на
красный. - Надо же с чего-то начать.
- Тебе легко говорить, Арт. По началам ты у нас спец!
Опять подтекст. Марлен имела в виду, что я никогда ничего не довожу до
конца. Признаю, в этом есть доля правды. Моего энтузиазма хватает на первый
шаг, но на девятьсот девяносто девятом шаге я ломаюсь. Завершение - вот моя
основная проблема. Мой брат Гордон (психотерапевт) напоминал мне об этом
каждую пятницу за дежурным блюдом в кафе "Pain et Beurre"
- Ричард Гир женится на уличной шлюхе? - фыркала она. - Скорее китайцы
вернут Тибет. Очнись, Арт!
Что поделаешь, я всегда западаю на женщин с сильными убеждениями. Это
правда. По крайней мере, часть правды.


3 Джули

Неужто все моющие средства города не омоют этих рук?

Джули Тринкер (в соавторстве с Шекспиром)

В то самое время, когда я билась плечом об одну из тяжеленных
стеклянных дверей редакции "Дейли пост", на другом конце города происходило
событие, которому суждено было навсегда изменить мою жизнь. Звучит чересчур
драматично, понимаю, но сердечный приступ - всегда драма. Я составила этот
рассказ из воспоминаний нескольких очевидцев, поскольку сама на месте
событий не присутствовала. Арт тоже. Точнее, он был не там, где надо.
В дешевой французской кафешке "Pain et Beurre" человек по имени Гордон
Стори внезапно выронил надкушенную булочку с ветчиной и горчицей и ткнулся
лбом в стол. Будь он жив, то очень расстроился бы, потому что плешь на
макушке, которую он всегда так тщательно прикрывал, оказалась у всех на
виду. Поначалу, однако, плешь никто не заметил. Человек сидел за столом в