"Соня Сойер-Джонс. Крыса-любовь " - читать интересную книгу автора

Считай, я этого не слышал, киска. Ты еще пожалеешь о том, что сказала, -
грозил он в телефон и в то же время водил двумя пальцами возле рта: просил у
меня сигаретку.
У него был самоуверенный вид для человека, которому выдвигают
ультиматум. Я бы даже сказал, скучающий вид. Парень привалился спиной к
стенду и скрестил ноги. Дорогой костюм; пиджак расстегнут, узел галстука
распущен. Я дал бы ему... лет тридцать пять?
Тридцать шесть? Темные волосы, смуглая кожа, крупный нос. Тело, которое
к пятидесяти годам заплывет жиром. Но в общем - видный парень. Я протянул
ему сигарету и предложил огоньку. И очень кстати: едва он прикурил, на него
наехали уже всерьез. Женщина в телефоне, похоже, слишком много от него
хотела. Парень отлепился от стенда, повернулся ко мне спиной и стал
расхаживать взад-вперед.
- Ну и что мне теперь делать? - вопрошал он. - Что. Конкретно. Тебе. От
меня. Надо?
Он повышал голос на каждом слове, пока не перешел на ор, чем привлек
внимание двух основательно беременных дам в халатах и новых шлепанцах. Они
сидели на скамеечке Катарактного центра имени Джоан Уинтерс, украдкой
затягивались запретными сигаретами и притворялись, что не слушают.
- Ну давай, давай, скажи это! - ревел парень с телефоном. - Ты ж все
придумала. Охренеть, как ты все классно придумала.
Его голос взорвался на слове "охренеть", приобретя жесткую интонацию,
которая, видимо, должна была означать "зловещую решимость".
Наступила пауза. Он вышагивал туда-сюда, пока его барышня вещала на
другом конце, потом вдруг остановился и повернулся ко мне, ухмыляясь от уха
до уха. Затем он мне подмигнул - подмигнул с хитро-победным выражением,
которое будто говорило: "Слушай и учись. Вот как это делается".
Наконец он соблазнительно замурлыкал, умасливая ее:
- Ладно, ладно, киска, извинения приняты. - Мурлыканье, однако, было
достаточно громким, чтобы его расслышали все окружающие. Парень явно играл
на публику, будто вертелся перед камерой. - Ясное дело, я тоже расстроился.
Очень расстроился. Ты же знаешь, я делаю все, что могу.
Беременные в халатах бросали на него убийственные взгляды. И не только
на него, на меня тоже: он ведь подмигнул мне, тем самым взяв в сообщники.
Потом грузно поднялись, преисполненные отвращения. Огромные животы угрожающе
закачались, когда дамы дружно направились к больнице по узкой дорожке через
садик Центра борьбы с ангиной имени Люсинды Дэвис. Как два танка в махровых
шлепанцах.
На свою беду, герой- любовник с телефоном не заметил их приближения.
Поэтому одного молниеносного, точно рассчитанного удара двух животов
хватило, чтобы сбить его с ног и отправить в колючие объятия вьющихся роз на
клумбе Центра селекции имени Селии Джеймисон. (Сорт "семейный",
рекомендуется регулярное подрезание.)
Крепко схваченный шипами и усыпанный лепестками любовник слал проклятия
двум удаляющимся танкам. Он все еще ругался, когда они поднялись по
ступенькам и вошли в больницу. Я предложил парню руку, но он отмахнулся. И
хорошо. Я, конечно, не тот человек, который вправе осуждать других за
маленькие телефонные спектакли (спросите Петунию), но уклонение от долгов -
это одно, а эмоциональный шантаж - совсем другое. Я кивнул парню и оставил
его в клумбе, решив, что паши с ним пути больше не пересекутся. И зря. У