"Соня Сойер-Джонс. Крыса-любовь " - читать интересную книгу автора

кабинете Гордона, она уже почти превратилась в затраханного жизнью человека.
Про нее нельзя было сказать, что она - сплошной комок нервов; нет, все было
тоньше и сложнее. В ней будто бы назрел монолог, который только и дожидался
шанса вырваться наружу. А для меня такие монологи - хуже смерти.
Некоторые люди - прирожденные слушатели, но я не из их числа. Всегда
представлял себе ад в виде огромного стола в ресторане, где я сижу среди
форменных зануд. Впрочем, я и в этой жизни частенько сижу именно среди них,
потому что вечно всюду опаздываю. Умные люди приходят пораньше и занимают
места по центру чтобы выбирать, с кем общаться, по собственному вкусу. А я
вечно оказываюсь в дальнем конце стола, между каким-нибудь педиком, от
которого только что сбежал любовник, и парочкой после медового месяца,
которые только что купили свое первое жилье.
Короче, в нормальных обстоятельствах я пулей вылетел бы из кабинета
Гордона и не стал бы слушать жалоб Джули ни за какие деньги. Но именно в тот
момент наличные решали все. В тот момент я был слаб духом. У меня выдался
премерзкий день.
Кажется, я уже говорил, что по милости бывшей жены провел то утро в
адвокатской конторе? Туда и новый муж Марлен приперся, самодовольный осел по
имени Даррен Ричмонд. Мы обсуждали сумму, которая причиталась Марлен по
нашему соглашению о разводе. То есть такова была повестка дня согласно
е-мейлу, который прислал мне ее поверенный:
Тема: Обсудим размер компенсации.
Но я быстро сообразил, что читать следует:
Тема: Обкорнаем Арту член.
Это была унизительная процедура, явно задуманная Дарреном. При всех
недостатках Марлен, ее всегда устраивал мой размер. Даррен же с самого
начала ясно дал мне понять, что: а) благодаря его доходам у Марлен никогда
не будет недостатка в средствах; б) если понадобится, он засудит меня, но
взыщет всю разводную компенсацию до последнего цента. "Это дело принципа", -
талдычил чертов кретин.
Давно известно, что от сознания собственной моральной правоты человек
словно бы увеличивается в размерах. Причем во всех местах. Бугор в штанах
Даррена наглядно подтверждал это правило - раздувался с каждым его словом. А
мой бугор, наоборот, все съеживался и съеживался, пока мои штаны не обвисли,
как пустой винный бурдюк.
Марлен чувствовала себя неловко, но не отцепила от меня своего Даррена
Полового Гиганта. Она им гордилась и позволила ему меня помучить. Пробил час
ее торжества, час моей расплаты. И я могу ее понять. У нас был дерьмовый
брак, и Марлен считала, что я был большим дерьмом, чем она. Я должен был
заплатить за это.
Сами видите, утречко выдалось то еще. И после такого испытания я еду
обедать со своим старшим братом, а он вдруг умирает! Ну очень не вовремя.
Во-первых, потому, что я люблю его и желаю ему долгой жизни. А во-вторых, я
собирался позондировать почву и, если удастся, подзанять у Гордона деньжат
на аренду мастерской. Гордон не прочь помогать мне время от времени, ему это
даже нравится. Главное, чтобы Мишель ничего не узнала.
Вот почему я был слаб духом, когда встретил Джули. Имейте в виду, я все
это рассказываю вовсе не для того, чтобы оправдаться. Конечно, я сознаю:
многие (быть может, даже вы) скажут, что притворяться собственным братом
гнусно. Это низко и подло, особенно если сам брат в это время лежит в