"Юрий Вячеславович Сотник. Ясновидящая, или Эта ужасная "улица" (Повесть) " - читать интересную книгу автора

И Оля передала то, что сообщил Шурик о подслушанном телефонном
разговоре Матильды и о его разговоре с Семкой. Надо сказать, что Шурик,
сам того не замечая, несколько сгустил краски. По его словам выходило,
что Семкин брат вполне законченный малолетний преступник, а остальные
юные новоселы ничуть его не лучше.
- А может, это просто болтают? - предположил Миша.
- Не похоже. Все-таки братик мой разговор дочки управдома подслушал.
Кстати, эта дочка тоже хороша птица.
- А она что?
- Хвалилась, что у нее хороший хук справа, грозилась кого-то избить
за какую-то Матрену...
Оля рассказала еще о некоем Тарасове или Тарасенко, вернувшемся
недавно из колонии, и, помолчав, продолжала неторопливо:
- Так что советую тебе хоть немножко свою внешность изменить.
- Это зачем изменить?
- Ты такой гладенький, такой умытенький... Это может вызвать
раздражение у здешней шпаны. Как бы они тебя не затащили в темный
закоулок.
Оля не знала, что ударила Мишу по очень больному месту. Он был малый
упитанный, но отнюдь не полный, лицо у него было грубоватое, с толстыми
губами и кое-как слепленным носом, но цвет этого лица Мишу давно мучил.
Он был такой нежный, такой бело-розовый, как у младенца ясельного
возраста. Да еще его волосы представляли собой копну золотистых кудряшек.
Теперь его розовое лицо стало красным.
- Ну, знаешь, Закатова... Я хоть гладенький, хоть умытенький, но я
ведь тоже кулаками махать умею.
Оля насмешливо прищурилась:
- Да? В школе я этого что-то не замечала.
Миша вскочил. Он понял, что надо поставить на место эту зарвавшуюся
Не Такую Как Все.
- В общем, Закатова, пусть я гладенький, пусть я умытенький, только
я смогу найти общий язык с этой шпаной. Всего! - И он пошел прочь,
размахивая пластмассовой сумкой.


Как раз в этот момент к противоположному корпусу подъехало грузовое
такси. Светловолосая женщина вылезла из кабины и крикнула:
- Телята! Приехали!
Но "телята" уже сами выпрыгнули из кузова. Это были парень и
девушка. Сколько им лет, Оля сразу не смогла определить. За ними соскочил
на асфальт коренастый лысый человек, как видно их отец. Лица у его детей
были совсем ребячьи, но девушка была ростом с отца, а парень значительно
перерос его. Взрослые цветом лица не отличались от большинства москвичей,
а лица и голые по локоть руки ребят были покрыты таким ровным золотистым
загаром, что Оля подумала: "Из деревни прибыли". И она не ошиблась.
Иннокентий Васильевич Красилин работал бригадиром на стройке, а его
жена - штукатуром. Рассказывать, как эти сибиряки очутились в Москве и
устроились здесь, долго. Скажу только, что, пока они не получили
квартиру, их дети-двойняшки оставались в далеком сибирском поселке у деда
с бабкой. Чтобы навестить ребят, Красилиным приходилось лететь в