"Иван В.Сотников. Свет всему свету " - читать интересную книгу автора

приходится шагать чуть не по пояс в снегу. Обессиленные кони едва тащат
скрипучие каруцы, неуклюжие безоткатные пушки. Еле плетутся изнуренные
солдаты.
Командир батальона Чиокан обморозил щеки. Вконец измотались и ротные.
Капитан Кугра сегодня чуть не угодил в плен, и все зло срывает на солдатах.
Локотинент* Щербан ко всему равнодушен. Лишь сублокотинент** Ионеску,
подбадривая подчиненных, еще сохранил твердый голос.
______________
* Лейтенант.
** Старший лейтенант.

Вот как обернулась эта воина. А Кугра все распинался о "великой
Румынии". Что он думает теперь? Щербан - тот ни "за", ни "против". А майор
Чиокан не хотел бы мешать им обоим.
Как бы они удивились все, если б знали, что Бануш не против русских -
пусть придут! Может, будет наконец другая жизнь. Та, что была и есть, ничего
не дала Банушу. За что ему любить ее? За то, что бездомный Алекса
нищенствовал на улицах Букурешти? Или за беговых коней отца Кугры? За
резиновую дубинку в застенках сигуранцы? Или за удобства королевских тюрем,
из которых годами не выпускали отца Бануша?
Позади гул недалекого боя и во все небо багровое пламя. Не доверяя
румынам, немцы сами прикрывают отход. Жгут деревни. Выходит, у румын нет сил
справиться с ними. Потому и пусть идут русские.

2

Увязая в снегу, Бануш вспоминал свою жизнь.
Горьким было его детство. Нищая Гривица вечно бурлила стачками и
забастовками. Отец давно понял, в одиночку ничего не добьешься, и стал
коммунистом. После долгих мытарств он получил наконец квалификацию и все же
подолгу оставался без работы. Все упования возлагал на сына и ничего не
жалел на его образование. Впрочем, без помощи дяди отец ничего не достиг бы.
А когда Ион закончил техническое училище, отца и дядю засадили в тюрьму. Он
готов был взяться за любое дело - мостить улицы, красить заборы, вывозить
нечистоты, а работы не было. Лишь изредка случались дни удач. Как-то
привелось грузить машины с хлебом. При расчете грузчики получали по
небольшой буханке. Он совсем было собрался домой, как к нему подошел рослый
подросток и попросил есть. Ион лишь крепче прижал к груди свою буханку. У
него мать, сестренка. Сколько дней они без хлеба! Но Алекса молча глядел ему
в глаза и не уходил. Бануш не устоял. Вынул нож и отрезал ему краюшку хлеба.
Потом поплелся домой. Алекса шел рядом. У него ни работы, ни родных, ни
близких. Много позже, в войну, судьба снова свела их вместе, и Алекса теперь
денщиком у Кугры.
Растревоженная память перебирала минувшее.
Домой он тащился мимо шикарных магазинов. Их витрины переливались всеми
цветами парчи и шелка. Разодетые восковые куклы обворожительными улыбками
зазывали прохожих. Ателье мод обещали самое изысканное платье. Фотоателье
ослепляли пикантными снимками обнаженных красоток. И Ион все еще помнит, как
растерялся. Неужели, думалось, в этом городе у него не будет места? Нет, он
пробьется. Почему б ему не быть знаменитее Эдисона и богаче Форда?