"Кира Сошинская. Бедолага (Сборник "Мир "Искателя")" - читать интересную книгу автора

мелкой чешуи. Энтузиасты громко переговаривались, ссорились порой из-за
удобного места, падали в воду и пели хоровые песни.
Береговые наблюдатели обладали в массе более совершенной аппаратурой.
Бинокли, старинные медные подзорные трубы и почему-то несколько
теодолитов. Суровые молодцы, постукивая молотами, монтировали громадную
клетку из железной арматуры.
- Чепуха какая-то, - сказал Ким. - Я пойду баню поищу, там сейчас,
наверное, совсем пусто.
В этот момент издалека, от того берега, раздался неясный, но громкий
вопль. Вопль прокатился по всему озеру, приобретая по мере движения
вопросительные интонации. Затрепетали подзорные трубы, и со словами "оно,
оно!" все помчались к берегу.
Но тревога оказалась ложной. Тут же выяснилось - крикнули с дежурного
вертолета, - у одного из катеров подломилось подводное крыло. Ким ушел
искать баню, а мы с Русланом остались на берегу. Еще раза два поднималась
тревога, но оба раза она оказывалась ложной. Начало темнеть, и сильно
похолодало. Загорелись костры.
- Пошли, что ли? - сказала я Руслану.
Руслан, в котором здоровый скепсис одолел, наконец, любознательность,
согласился со мной. Так мы покинули таинственное озеро.
А утром я вышла снова на берег озера, просто погулять. Берег оказался
неожиданно пустынным. "Клондайк" спал. Он поздно ложился и поздно вставал.
Только вертолеты гудели на посадочной площадке да Седов зычно ругался с
пилотами.
Чем дальше я шла по берегу, тем меньше встречалось кострищ и банок
из-под сгущенного молока. Наконец я вышла к сопкам дальнего берега. Здесь
природа сохранилась почти в полной чистоте, если не считать отдельных
обгорелых дровин да чьих-то очков, прибитых волнами.
Поселок казался издалека мирным и тихим; и если бы не несколько ранних
дымков, можно было подумать, что весь вчерашний день приснился.
Солнце принялось вылезать понемножку из-за сопки, и туман над озером
заволновался, расползаясь по берегам.
Я вынула из кармана краюху хлеба и откусила кусок. Стоя есть было
неудобно. Поэтому я подошла к самому берегу и села на камень, выдающийся
далеко в воду.
Вода передо мной заволновалась, расступилась, и из нее показалась
длинная черная шея с маленькой головой и большими печальными глазами. Шея
была настолько худа, что позвонки далеко выпирали, натягивая кожу.
"Ага, это и есть чудовище, - подумала я и не стала двигаться, чтобы его
не спугнуть. - То-то я всех удивлю!"
Чудовище выползло на мелководье, с трудом помогая себе худым хвостом, и
робко покачало головой перед моим носом. Я смерила его на глазок -
получилось метров семь-восемь. Не очень крупное чудовище.
Чудовище, наконец, решилось, наклонило голову к моей руке, взяло
острыми частыми зубами с ладони кусок хлеба и, тяжело вздохнув, проглотило
его. Краюха медленно продвигалась по шее, и я видела ее движение, пока она
не исчезла в желудке. Чудовище закрыло глаза от наслаждения. Потом
понюхало мою руку и обнаружило, что хлеб кончился.
Издалека от поселка донесся голос громкоговорителя: "Начинаем утреннюю
зарядку". Услышав последовавшие за этим бодрые музыкальные фразы, чудовище