"Дмитрий Сорокин. Оберег" - читать интересную книгу автора

Нет лучшего средства от похмелья, чем бешеная скачка с непокрытой
головой по просторам. Рассол да кислое пиво - слабакам, а воям - встречный
ветер, радость дороги, с мечом в руке, а то и с колчаном каленых стрел за
спиной. Глядишь, так и дичь какую подстрелишь, а то и с ворогом в поединке
сойдешься... И тогда похмелье - как рукой, голова свежая, как в первый день
жизни... "Гм, как в первый день - это, пожалуй, слишком..." подумал Руслан,
переводя коня обратно на крупную рысь. Ехать ему далече, что зря конягу
загонять...
...И нет лучше средства одолеть последствия длительной пьянки, как со
страхом своим потягаться. А страх у Руслана был с детства, причем немалый.
Пуще Пекла боялся маленький Руслан Черного леса. И вот вроде бы вырос сам,
борода растет, а так и не поборол свой страх, не вошел в Черный Лес.
Поначалу Лес оказался не таким уж особенным - голые березы и буки,
всегда зеленые ели, заснеженные поляны, белки и зайцы видны там и сям, яркие
клесты на деревьях. Здесь вскачь уж не помчишься - коню снег мало что не по
брюхо еще. Богатырь спешился, повел конягу в поводу. Лес густел, темнел.
Деревья пошли все кривее, иной раз столь крепко сплетались макушками, что и
неба не видать. Но и добрые стороны при этом имелись: снега было ощутимо
меньше. Долго пробирался добрый молодец сквозь страшный некогда Черный Лес,
много дум успел передумать, много страхов детских припомнилось ему, и он,
усмехаясь, не переставал дивиться - ну, лес и лес, чего ж тут бояться?
На очередной полянке вросла в сугроб покосившаяся замшелая избушка.
Драконья голова, украшавшая конек, обломилась и свисала, держась неизвестно
на чем. Зрелище получалось невеселое.
"Вот те и жилище бабы-яги" - подумал Руслан, и даже взгрустнулось ему -
будто отмерло что-то, с детства незыблемое. Дверь открылась с оглушительным
скрипом, Руслан вошел.
Изба и внутри являла собой картину полнейшего запустения. Выстуженная,
не топленная уж Род ведает как давно, в горнице полный беспорядок, с потолка
свисают иссушенные пучки каких-то трав, на полатях - ворох шкур, из-под шкур
идет пар...
- Добрый день, бабуся! - наугад поздоровался Руслан. Ворох зашевелился,
из-под него вылез облезлый тощий черный кот, затем еле слышно донесся
дребезжащий старческий голос:
- Какой же он добрый, ежли вторую седмицу жрать неча и изба уж забыла,
когда тепло было?
- Понял. Ты лежи, бабуся. А с остальным всем, авось, сладим.
Топорик, не Род весть какой, правда, он еще в сенях приметил. Там же и
оселок отыскался. Сухостоя вокруг - обрубись. Силушка молодецкая, да топорик
вострый - и вот уже и поленница полна, и огонь в печке гудит; лопата
нашлась - колодезь расчищен, две бадьи воды студеной в избе, и котел на
печке уж шипит; лук со стрелами с собой были - чуть в лес отошел, глядь -
косой бежит. Вжжжик! Готов.
- А что, бабуся, крупа какая есть?
- Есть, есть! - радостно кивает баба-яга, трясущимися ручками
развязывая мешочек с крупой.
Чуть оттаяв, старушка сварила себе отварчик какой-то, хлебнула, и
оттаяла окончательно. Повеселела, глазки заблестели. А Руслан и сам не
заметил, когда исчезли последние остатки мучившего его похмелья.
- Пора обратно мне, бабуся. Уж смеркаться скоро начнет, а путь не самый