"Освальдо Сориано. Ни горя, ни забвенья..." - читать интересную книгу автора

Пелаес откинул назад закрывавший ему лоб и глаза лоскут, теперь кровь
потекла по спине. Ползком он все же добрался до дверного проема, поднялся и
шагнул на улицу. Дождем ему промыло глаза. Он успел разрядить свой автомат
прежде, чем ответная очередь пришлась прямо по нему. На мгновение тело его
взлетело над асфальтом, слабоумный чуть ли не встал на ноги, но тотчас же
рухнул на панель недвижимый, а руки его свесились в канавку водяного стока.

"Бычок" с трудом оторвался от земли. Из-за перегрузки фюзеляжа самолет
будто прилипал к сырой земле, по гладкой обшивке били стебли овса. Сервиньо,
взяв ручку управления на себя, пытался поднять самолет, но он, взмыв метров
на пять, плюхнулся на землю так, что затрещал корпус машины,
Пампа тонула в ночной темноте. Лишь за сотню метров от поля огонек в
доме хозяина свинофермы Родригеса помогал ориентироваться, придавал
уверенность, что не будешь поглощен тьмой.
Сервиньо прикинул - до проволочного заграждения еще далеко. Но чтобы
убедиться в этом, он все-таки решил задержать взлет в ожидании очередной
вспышки молнии, быть может, при свете молнии удастся что-то разглядеть.
Капли дождя, вкось ударявшие по кабине и скользившие по обшивке, вызывали
такой шум, будто бормотала добрая тысяча сов.
Вдали громыхал гром. Ярко сверкнувшая где-то в стороне молния на
секунду осветила местность. Сервиньо понял, что ошибся в расчетах. До
проволочного заграждения оставалось всего метров пятьдесят. Он развернул на
сто восемьдесят градусов стонавший от ударов ветра и бешеных оборотов
двигателя самолет. Перед тем как снова начать разбег, Сервиньо вытащил
бутылку джина и плеснул себе в рот такую порцию, что чуть не задохнулся.
Новый зигзаг молнии высветил горизонт, Сервиньо улыбнулся и погладил
приборный щиток:
- Ну, трогай, "Бычок", поехали, старикан косматый. Давай тяни!
С этими словами пилот выбрал почти до предела сектор газа. После
небольшой пробуксовки самолет тронулся с места и быстро покатился по
овсяному полю. Почти у самой проволоки он оторвался от земли, но, набрав
высоту порядка пятидесяти метров, стал тут же ее терять, смещаясь в сторону.
Сервиньо со всей силой потянул ручку на себя и дал еще больше газа.
Завибрировав, словно испугавшись пилота, самолет медленно пошел опять вверх
и лег на курс. Альтиметр на этом аппарате никогда не работал, но по свету в
доме Родригеса Сервиньо опытным глазом определил, что идет на высоте более
двухсот метров.
- Молодец, "Бычок"! - закричал пилот и снова полез за бутылкой.

Хуан, отдавая себе отчет в том, что на память слабоумного Пелаеса
положиться нельзя, все же пошел на риск. Оповестив ближайших соседей, чтобы
сами включили свет и попросили об этом других жителей улицы, он решился еще
на один отчаянный ход. Вскочив на велосипед, он с силой нажал на Педали и
понесся по покрытой щебнем дороге. Под проливным дождем, в кромешной тьме
ничего не было видно. Двигался он, как автомат. На повороте у первого же
оврага он врезался в проволочное заграждение, перевернулся и упал в грязь
глубокой канавы. Вылезти из нее оказалось не так-то просто. Ноги скользили
по склону канавы и опять погружались в грязь. Помогло подвернувшееся бревно.
Уцепившись за Него, он кое-как выкарабкался. Кругом темнота непроглядная.
Черными тенями вырисовывались лишь купы деревьев при всполохах молний. По