"Освальдо Сориано. Ни горя, ни забвенья..." - читать интересную книгу автора

отыскивая рану. Она оказалась в левом колене. А увидев улепетывавшего
Гульельмини и своего друга, едва за ним поспевавшего, парень от досады и
бессилия заревел.
- Попал, дон Игнасио! Без ноги теперь останется! - закричал Гарсиа,
засовывая пистолет за пояс.
Алькальд подошел к окну и приложился глазом к отверстию в картоне.
- Ты меткий стрелок, капрал! - сказал он, - Нам такие пригодятся.
После этих слов Игнасио удалился в туалет и заперся там. Ему хотелось
сосредоточиться. Он понимал, что продержаться всю ночь не удастся, равно как
и не удастся покинуть муниципалитет, поскольку за патио будут наблюдать с
крыш. "Пока у Гарсиа и у меня оружие в руках и есть патроны, противник не
пробьется к муниципалитету. А что будет, когда патроны кончатся?" Игнасио
посмотрел на часы и завел их. "Через час самолет уже не сможет пролететь
между домами, - подумал он. - Как бы то ни было, а Сервиньо поработал
здорово. Итак, шансов мало. Сдаваться в темноте, без свидетелей невозможно".
Всплыл вопрос: а где жители города? Почему они не идут помочь ему?
Спустив воду, Игнасио подошел к зеркалу и выдавил прыщ на носу. Затем
открыл дверь и направился в кабинет.
Матео с перекошенным лицом сидел на полу.
- Такого я и представить себе не мог, дон Игнасио, - сказал он.
- Я тоже. Приготовь мате. Хочешь?

Два полицейских из муниципалитета сначала оттащили комиссара в тень под
деревья. А затем с помощью еще двоих парней перенесли его на тротуар перед
кинотеатром. Подошла "скорая помощь". Раненого положили на носилки и подняли
в машину. Пятеро вошли в нее вслед за носилками, шестой уселся рядом с
шофером.
- Куда повезем?
- На железнодорожный склад, в подвал.
Карета "скорой помощи" осторожно тронулась с места и поехала, удаляясь
от центра. Льянос пришел в себя, когда шины прошуршали по проселку. Не сразу
он понял; что происходит. Перед глазами, как обрывки сна, возникали картины:
вот ствол револьвера, нацеленный ему в лицо. В отдалении - люди, грязные,
одетые в истертые джинсы, в нахлобученных капюшонах, с автоматами в руках.
Они то и дело сплевывают почти ему под ноги.
Чуть приподняв голову, Льянос спросил:
- Что такое? Куда меня везут?
- Ты военнопленный, - ответил парень, державший в руках пистолет.
- В какой войне?
- В той самой.
От нестерпимой боли Льянос опустил голову на край носилок. Впервые в
жизни ему показалось, что добраться до поста комиссара полиции в Тандиле -
дело трудное.

Самолет, спланировав над покрытым редкой травой полем, приземлился и
подрулил к навесу.
Сервиньо и Хуан, открыв дверцу, ловко спрыгнули на землю. Хуан тут же
достал бутылку и, сделав несколько больших глотков, передал ее Сервиньо.
Тот, взяв горлышко бутылки в рот, потягивал жидкость и следил, как прячется
за ровной чертой горизонта заходящее солнце.