"Константин Соргунов. Корпорация цветов " - читать интересную книгу автора

"особым нюхом", а отец гордо говорил соседям, что у него растет настоящий
грибник. Учитывая, что моя мама в лесу не находила даже мухоморы, а папа не
отличал подосиновик от бледной поганки, полагаю, что этот самый "нюх" не
передается по наследству. Да, и я до сих пор уверен, что никого нельзя
научить искать грибы. Это или есть, или нет. Когда мы ходим за грибами с
моей дочерью, она всегда обижается, почему у меня всегда набрана корзинка с
верхом. Почему-то она не видит грибов, даже если те растут прямо у нее под
ногами.
А в тот раз с грибами повезло не только мне. Не прошло и пяти минут,
как Нинка заорала, что обнаружила в зарослях папоротника целую россыпь
горькушек. В этом нельзя отказать моей дорогой подруге детства, забавной
девчушке с гривой темных волос, что бы хорошего не попало к ней в руки, она
в первую очередь спешила поделиться этим с друзьями. Когда я вспоминаю, как
порой я таился от моих товарищей, набив карманы каким-нибудь печеньем,
привезенным отцом из города, мои щеки заливает краска. Но я ничего не могу с
собой поделать, я всегда был и остаюсь единоличником. Даже когда родилась
моя дочь, я не отказался от своей детской привычки прятать всевозможные
вкусные вещи. Когда я приносил ей, маленькой, конфету или слоеную булочку, в
моем кармане непременно лежала такая же конфета. Почему так? Возможно, все
дело в том, что моя мать с самого детства внушала мне, что делиться с
другими это нехорошо, что "так тебе сядут на шею" и что "своя рубашка ближе
к телу". Когда я сам стал отцом, я постарался учесть ее ошибки и сейчас с
гордостью могу сказать, что моя дочь совершенно не похожа в этом смысле на
меня. Она знает, что своя рубашка ближе, но всегда готова отдать ее первому
встречному. Она очень добрая, моя маленькая девочка. Добрая и озорная,
совсем как Нинка, загорелая девчонка из моего детства.
Не прошло и часа, как наши корзинки были уже доверху полны самых
разнообразных грибов. Разумеется, в моей корзинке были в основном
подосиновики, моховики и другие "серьезные" грибы, а в корзинках моих
товарищей сборная солянка из сыроежек, горькушек и чахлых волнушек. Но это
ничуть не огорчало ни Лизу, ни Нинку, оба были уверены в том, что главное
это количество, а не качество. Мы засобирались в обратный путь, но Нинка
попросила еще немного побродить, чтобы она могла собрать красивый букет из
лесных цветов. Мы, довольные добычей, первой серьезной добычей в этом году,
не стали возражать, хотя в другой раз мы бы задразнили Нинку до слез, говоря
какую-нибудь глупость о маленьких девчонках и их непонятной любви к цветам.
Но в этот раз мы были благодушно настроены, поэтому Нинка принялась
преспокойно собирать свою медуницу и иван-чай. По случаю лесной прогулки
Нина была более-менее одета, на ней были синие штанишки и выцветшая розовая
кофточка с длинными рукавами. Наши родители разумно опасались клещей, и с
нашей троицы была взята страшная клятва: перед тем, как войти в лес, мы
должны были непременно надеть на головы шапочки. У Нинки вместо шапочки была
зеленая в горошек косынка, которая постоянно развязывалась, доводя тем самым
Нинку до бешенства и слез, а нас до колик от смеха. Нинкина шея торчала из
широкого воротника, а на ней тускло поблескивали бусы. Сам жемчуг был
безупречен, каждая жемчужинка идеальной формы без единой неровности, все
одного цвета и примерно одного размера. В какой-то момент мне вдруг
показалось, что по Нинкиному ожерелью пробежал радужный огонек, на миг
заставив каждую жемчужину ярко вспыхнуть, но вполне возможно, что это всего
лишь игра моего воображения. Потом косынка снова спала с Нинкиной головы,