"Борис Сопельняк. Смерть в рассрочку" - читать интересную книгу автора

- Почему? - изумился следователь. - Ведь это же ваш законный гонорар!
- Не знаю... Они на эту тему не говорили, а я считал, что поднимать
этот вопрос как-то неудобно.
Ну что можно извлечь из этого допроса? На первый взгляд ничего.
Известный советский кинодраматург, писатель и журналист общается со своими
коллегами из страны-союзницы по антигитлеровской коалиции - что здесь
криминального? Если говорить об американцах, ничего. А если об иностранцах?
Напомню, что эта "хорошая идея" уже возникала в кабинетах Лубянки, теперь
она обрела реальное воплощение в виде протокола допроса с конкретными
именами, датами и местами встреч. Так что допрос был не так уж и
бесполезен... Прощупали и родственные связи Каплера.
- Где вы родились? - поинтересовался следователь.
- В Киеве.
- Чем занимался ваш отец до революции?
- Портняжничеством. Он имел собственный дом и собственную швейную
мастерскую, в которой работало 10-15 наемных портных.
- Были ли у него дети кроме вас?
- Да, у меня четыре сестры. Все они сейчас в эвакуации. Кроме Норы,
которая вышла замуж за французского кинооператора. Раньше она жила в Париже,
а после захвата его фашистами перебралась то ли в Англию, то ли в Америку.
- Вы поддерживаете с ней связь?
- Нет.
- А что за фашистскую литературу хранили вы дома? Где вы ее взяли?
- Литературу? - опешил Каплер. - Какую литературу?
- Книги на немецком языке. Не отпирайтесь, их изъяли во время обыска.
- Ах, книги... Так это не мои. Они принадлежат фоторепортеру Петрусову,
он оставил их у меня летом 1942-го. Признаю, что это было моей ошибкой:
хранить антисоветскую литературу дома нельзя, я понимаю. Но я как-то забыл
об этих книгах.
- Забыли... А не вспомните ли вы, с кем из ныне арестованных троцкистов
находились в близких отношениях?
- Ни с кем... Впрочем, в 1932-1933 годах поэт Эдуард Багрицкий
познакомил меня с Дмитрием Шмидтом - мы вместе писали сценарий о гражданской
войне. Но я ничего не знал о его троцкистских делах.
Мне кажется, что, получив эти признания, подполковник Зименков, который
вел дело, от удовольствия потирал руки. Что еще надо? Связь с иностранцами
есть. Антисоветскую литературу хранил. С троцкистами общался. В принципе для
вынесения обвинительного приговора этого вполне достаточно. Но чтобы картина
была полной, неплохо бы иметь показания об антисоветских высказываниях и
пораженческих настроениях - это очень сильный козырь, тем более во время
войны. И Зименков, если так можно выразиться, бьет наотмашь.
- Нам давно известно, что вы антисоветски настроенный человек и в своем
окружении занимались клеветническими разговорами. Нам известно также, что во
время войны вы неоднократно высказывали свои антисоветские, пораженческие
настроения и с антисоветских позиций критиковали политику партии и
советского правительства. Вы признаете это?
- Нет. Я категорически отрицаю эти обвинения.
Казалось бы, ответ исчерпывающий и на этом можно закончить, но с
Каплером что-то произошло, и он почему-то добавляет:
- Хотя, должен сказать, что, будучи по характеру человеком горячим,