"Борис Сопельняк. Смерть в рассрочку" - читать интересную книгу автора

акт против главы Советского государства. Поддерживала преступную связь с
находившимися в Москве иностранными разведчиками, которым передавала
извращенную информацию о положении в Советском Союзе. Замышляла совершить
побег из СССР в Америку. Кроме того, незаконно хранила у себя оружие".

Предложенное наказание - 20 лет исправительно-трудовых лагерей.
Остальным "подельцам" - от десяти до пяти лет. Но Особое совещание решило,
что 20 лет - это мало, и постановило:

"Федорову Зою Алексеевну заключить в исправительно-трудовой лагерь
сроком на 25 лет".

Этот документ подписан 8 сентября 1947 года, но уже 27 декабря Особое
совещание решило ужесточить наказание:

"Исправительно-трудовой лагерь заменить тюремным заключением на
тот же срок".

Через три дня ее отправляют в печально известный Владимирский централ.
За что? Что она натворила? Ведь чтобы принять такое решение, надо иметь
очень серьезные основания.
Основания? Они были. Сопоставив даты, я понял, в чем дело и кто
инициировал эту акцию. Дело в том, что Зоя Алексеевна имела неосторожность
обратиться с письмом к своему давнему, но отвергнутому поклоннику. Вот что
она ему написала:

"Многоуважаемый Лаврентий Павлович!
Обращаюсь к Вам за помощью, спасите меня. Я не могу понять, за что
меня так жестоко терзают.
В январе месяце 1941 года, будучи несколько раз у Вас на приеме по
личным вопросам, я хорошо запомнила Ваши слова. Вы разрешили мне обращаться
к Вам за помощью в тяжелые минуты жизни. И вот тяжелые минуты для меня
настали, даже более чем тяжелые, я бы сказала - смертельные. В глубоком
отчаянии обращаюсь к Вам за помощью и справедливостью.
27. XII.46 года я была арестована... Я была крайне удивлена этим
арестом, так как не знала за собой никаких преступлений. Правда, за
последние шесть лет министерство кинематографии постепенно затравливало
меня. Последние два года я чувствовала себя в опале. Это озлобило меня, и я
среди своих родственников и друзей критиковала нашу жизнь. Говоря о
материальных трудностях, я допускала довольно резкие выражения, но все это
происходило в стенах моей квартиры.
Находясь в жизненном тупике, я всячески искала выход: обращалась с
письмом лично к Иосифу Виссарионовичу Сталину, но ответа не получила.
Пыталась зайти к Вам, но меня не пустили Ваши сотрудники.
Вскоре я была арестована. Не считая свое поведение преступным, так
как я болтала всякую чепуху, не имея каких-либо преступных намерений, я была
спокойна. В крайнем случае, за свой язык и аморальное поведение я ждала
хорошего выговора, но не тех страданий, которые мне пришлось испытать.
Инкриминированное мне преступление и весь ход следствия напоминают
какую-то кровавую комедию, построенную следователями на нескольких