"С.П.Сомтоу. Внеземная ересь" - читать интересную книгу автора

- Бог - это все.
- В таком случае, Бог - это я.
Больше я не мог это выслушивать и потому подал Жану знак вздернуть
нечестивца на дыбу. Когда гири оторвались от земли, я услышал треск
выворачиваемых плечевых суставов.
- Ты издеваешься над Богом?! - вскричал я. - Смеешь заявлять, что на
тебя снизошла благодать?
Он передернулся, и с губ сорвалось змеиное шипение.
- Больше гирь! - завопил я. - Ты нам признаешься!
- В чем мне признаться?
- В ереси! Ты еретик, потому что утверждаешь, будто свободен от грехов:
состояние, которое имеет власть даровать одна лишь Святая Церковь, после
исповеди и отпущения грехов. Сознайся!
- Я не еретик. Я прибыл из другого мира. Я заблудился. Отошлите меня
домой.
- И каким образом мы можем отослать тебя домой? Ведь ты заявляешь, что
твой дом на небесах!
- Я уже объяснил твоему сыну, каким образом могу попасть домой. Первый
способ - связаться с материнским кораблем. Но прибор сейчас подо льдом.
Следует подождать, пока лед растает, и...
При упоминании моего Гийома я впал в еще большее бешенство. Какими
соблазнами он смущал душу моего сына? Какой яд вливал в его сердце?
Я велел палачу добавить еще гирь. Каждый стон, каждое шипение брат Пьер
прилежно заносил в протокол. Руки допрашиваемого были неестественно
вывернуты, мышцы рвались; глаза чудовища вылезли из орбит, а сам он, похоже,
стонал. Но криков боли я не слышал и поэтому, ожесточившись, велел Жану
Палачу добавлять новые гири, пока тяжесть не оказалась непосильной для
любого смертного. И это доказывало, что за столь ненатуральной стойкостью
стоит сам сатана. Подобное обстоятельство еще сильнее подогревало мою
ярость.
- Признайся, что отвергал Святое причастие! Что ты еврей! Колдун! Что
ты спознался с самим сатаной! Что ты катар! Что ты вальденс![3] Признай хотя
бы одну ересь, и я прекращу пытки!
Именно в этот момент, когда я был экзальтирован до предела, руки узника
оторвались и со стуком рухнули на пол. Зрелище было кошмарным, особенно
когда по оторванным конечностям забегали крысы. Из ран полилась зеленоватая
жидкость. Руки сгибались и разгибались, словно жили собственной жизнью.
- Мы пролили кровь! - ахнул я, ужаснувшись тому, что нарушил указания
папы. - Жан, ты должен немедленно ее остановить.
- Не понимаю, - растерялся палач. - Я не прилагал столько сил, чтобы
вырвать его руки.
Мой подручный был обескуражен: истинный профессионал не должен
совершать подобных промахов.
Палач поспешно нашел тряпки, чтобы не слишком много крови пролилось на
землю, ибо именно это запрещает буква закона. На полу темницы оказалось
немного соломы - постель узника, - и Жан набросил ее на еретика, чтобы кровь
хоть немного впиталась.
Но тут вмешался брат Паоло:
- Она зеленая, отец. Это не кровь!
Оторванные руки сначала раскачивались взад-вперед, а потом зашипели и