"С.П.Сомтоу. Валентайн ("Вампирский узел" #2) " - читать интересную книгу автора

заутреню; от службы к службе - по сумрачным коридорам, уставленным древними
статуями из разграбленных храмов языческих Греции и Рима; он никогда не
выходит на солнце, хотя летом в Риме так много солнца, что даже камни
истекают потом. Иногда солнечный луч проникает через трещину в потолке или
сквозь распахнутое окно, но свет солнца больше не обжигает его. Он перестал
верить в добро и зло; свет не убивает его, ночь - не питает. Он повидал
столько тьмы в человечьих сердцах, и их глупые суеверия над ним больше не
властны.
За час до рассвета он оседает росой на холодный мрамор; принимает
знакомый облик, подходит к кровати на цыпочках. Запах от спящих евнухов
совсем не похож на запах, что исходит от постелей полноценных мужчин. Воздух
невинный и чистый - в нем нет феромонов эрекции. Нет и запаха излитого
семени, засыхающего на простынях. Их сон тих и сладок. Их сон - как лимб*
для некрещеных. Эрколино на миг замирает в свечении предрассветных сумерек.
Он уже обрел облик, но облик еще не наполнился плотью. И именно в это зыбкое
мгновение на него вдруг набрасывается Гульельмо. Руки кастрата прикасаются к
ледяной плоти, и он тут же отдергивает их прочь.
______________
* Лимб - у католиков: пограничная область ада, в которой пребывают
души праведников, умерших до пришествия Христа, и души умерших некрещеными
детей.

- Эрколино! Эрколино! - говорит хорист. - Я следил за тобой по ночам.
Кардинал дель Монте мне платит. Он хочет знать о тебе все.
- Тебе не надо за мной следить. За мной вообще трудно следить.
- Я видел, как ты заходил в дом художника, от которого лучше держаться
подальше, как я тебя предупреждал. Я залез по стене и заглянул в окно. Я
видел, как ты пьешь его кровь... что это значит? Я ни разу не видел, чтобы
ты ел или пил. Эрколино, ты - не человек, правда?
- Караваджо зовет меня своим ангелом смерти. Но это все - только
воображение. Я - тот, кем меня делают люди.
- Я слышал о подобных тебе существах. Ты - бессмертный. Ты жил еще до
того, как Господь наш Иисус снизошел на землю. Когда ты забираешь у человека
всю кровь, он тоже становится бессмертным.
- Что-то здесь правда, а что-то - нет, - говорит Эрколино Серафини,
думая о том, как художник мешал свою кровь с красками на мольберте, как он
втирал свою душу в картину.
- Я тоже хочу быть бессмертным, Эрколино. Сделай меня бессмертным.
- Ты не знаешь, о чем ты просишь.
- А мне кажется, знаю. Я думаю, ты - вампир. Я видел, как ты пил кровь
из пальцев художника, и он замирал в экстазе. В тебе есть что-то
дьявольское, сатанинское. Такая нечеловеческая красота может происходить
только от зла - посланная в наш мир, дабы искушать людей. Я не прав?
- На самом деле ты в это не веришь, Гульельмо. - Хотя в комнате очень
темно, мальчик видит все очень четко - как видят создания, порожденные
тьмой. Для него комната освещается мягким размытым свечением, у которого нет
никакого источника. Гульельмо уверен, что сумрак скрывает его лицо, скрывает
его эмоции. Но мальчик-вампир все видит. Он видит сомнение во взгляде
хориста. Эрколино знает, что его новый друг что-то видел, но не понял того,
что видел, и для него это все - страх, и смятение, и томление - полузабытое,