"Антон Соловьев. Воставший против Неба " - читать интересную книгу автора

- Надеюсь, твой язык так же остер, как твой меч? поддержал Иеронимуса
Бротемериус.
- Оставьте в покое хотя бы меч, - вздохнул Тильво.
- Небось раздобыл его там же, где и чашу. Стащил под шумок у пьяного
рыцаря в каком-нибудь кабаке. Или про меч у тебя тоже заготовлена байка?
- Я так и обидеться могу, - ответил Тильво. - Хотите верьте, хотите
нет, а его мне подарили, когда посвятили в рыцари. Я спас одному человеку
жизнь.
- Наверное, помог не захлебнуться в чаше с вином, - продолжал
подначивать Иеронимус.
- Никто мне не верит.
- А ты ври более правдоподобно, - улыбнулся Бротемериус. - И не
обижайся на нас. Лучше сыграй что-нибудь.
- Ладно, вы сами напросились, - проворчал певец, доставая из чехла
дайлу.
Тильво заиграл. Это была странная музыка, хотя мелодия показалась двум
посвященным знакомой. Но было в ней нечто необычное, что заставляло
сосредоточиться. А потом Тильво запел. Это был странный язык, не похожий ни
на острую речь северян, ни на текущий, как ручеек, язык южан. Диковинные
шипящие слова попадали в ритм с музыкой, унося слушателя куда-то в
необозримую даль. А затем исчезло Небо. У посвященных было такое чувство,
будто их неожиданно толкнули в круг света. Они прищурили глаза и уставились
на Небо. Вместо него ночь была испещрена миллиардами маленьких колючих
огоньков. Но свет исходил не только от них. В небесах сиял абсолютно ровный
желтый диск. Его тусклые лучи казались пожаром после вечного мрака, который
приносит с собой ночное Небо.
Внезапно музыка оборвалась, и реальность снова нахлынула на поляну.
Была глубокая непроглядная ночь, отблески костра освещали застывшие в
изумлении лица посвященных.
- Ну как, понравилось? - усмехнулся Тильво.
- Прости нас, бессмертный. Прости, один из учителей. Мы не признали
тебя сначала.
- О чем вы говорите? - удивился Тильво. - Я и сам не понимаю смысла
этих слов, они просто исходят из глубины моего сердца. Для меня этот язык
так же незнаком, как и для вас.
- Ошибаешься, певец, этот язык слишком хорошо нам знаком. Это язык
наших бессмертных учителей, которые давным-давно создали ордена посвященных.
Посвященных в тайны бессмертных.
- Но я ведь обычный человек. Мне всего двадцать лет.
- Ты готов по клясться в этом? - не унимался Иеронимус.
- Да сколько угодно. Клянусь Небом, я самый обычный человек.
- Обычный, - усмехнулся Бротемериус. - Знаешь ли, обычные люди не поют
на языке бессмертных, из которого даже посвященным известно лишь небольшое
количество слов.
- Давно у тебя открылся Дар? - спросил Иеронимус.
- Дар? В смысле когда я начал петь? Ну, этого я не помню. Может, лет в
пять.
- Нет, Дар открывать завесу. Давать людям возможность видеть сквозь
Небо.
- Не знаю. Впервые я спел подобную песню в таверне "Бешеный кабан". Это