"Антон Соловьев. Воставший против Неба " - читать интересную книгу автора

Народ собрался разнообразный. Здесь были местные крестьяне, пришедшие после
тяжелого трудового дня пропустить стаканчик-другои в компании друзей,
угрюмая компания не то наемников, не то разбойников, двое купцов, шумно
обсуждающих условия возможной сделки, и даже странствующий рыцарь, который,
икая, поглощал, по-видимому, не первый за сегодняшний вечер кувшин вина.
Друзья не обращали на шум никакого внимания, будто, кроме них, в таверне
никого и не было. Они, насупившись, глядели на свои полупустые кружки с элем
и молчали. На душе у каждого скребли кошки. Появилась дородная хозяйка и,
поставив перед каждым тарелки с дымящимся ужином, тут же удалилась. Есть
тоже никому особенно не хотелось.
Первым молчание нарушил рассеянно ковыряющий ложкой в своей тарелке
Бротемериус:
- Да, скверно сегодня утром получилось, ничего не скажешь.
- Да уж, - пробурчал Иеронимус, - хорошенькие дела. На наших глазах
какой-то выскочка творит совершенно чудовищные вещи, а два могущественных
посвященных стоят в полном бездействии.
- А что мы могли сделать, уважаемый? - неожиданно взорвался
Бротемериус. - Может быть, ты знаешь природу взаимодействия ренегата с
Небом? Может быть, ты хочешь нарушить нейтралитет, не считаясь с решением
Совета?
- Нет, - смущенно пробормотал Иеронимус, ничего такого я, конечно же,
не хочу. Но у меня просто руки чесались проучить этого вражеского
прихвостня. Хотя ты, конечно, прав, мы пока что не знаем ни природу его
взаимодействия с Небом, ни реальных возможностей служащих Небу посвященных,
и, безусловно, без решения Совета предпринимать открытое противодействие не
стоит.
- Яя не удивлюсь, если узнаю, что на службе у Сына Неба находятся и
более могущественные посвященные. Возможно, они служили Небу и раньше, но я
впервые вижу, чтобы они действовали в открытую.
- Да, не каждый устоит перед искушением получить Силу могущественнее,
чем имеет.
- Но иена?
- А что иена? Не забывай, что после смерти мы все попадем в одну и ту
же тюрьму. Будь ты верной служкой Неба или же приверженцем старого мира, как
мы. Так что подобный аспект даже не обсуждается. А что касается моральных
устоев, кодекса чести посвященного, так ты сам прекрасно понимаешь, что это
все чушь собачья. Кто из нас когда-нибудь эти идеалистические законы
соблюдал? Тут и светлые и темные в равной степени плели интриги и
подсиживали друг друга, чтобы занять пост главы ордена или просто устранить
нежелательного свидетеля своих мрачных делишек. Небо - это ведь и наша кара
тоже.
- Я всегда говорил, что люди никогда не станут даже отдаленно похожими
на учителей, - угрюмо ответил Иеронимус.
- Конечно, если будут так говорить. Ты когда-нибудь жалел посвященного,
который имел неосторожность влезть в сокровенные дела, скажем, какого-нибудь
главы ордена?
- Нет, дело тут совсем не в этом, - вступил в разговор Тильво, до этого
внимательно слушавший спор посвященных.
- А в чем же? - поинтересовался Иеронимус.
- Это предупреждение, - ответил Тильво.