"Сергей Михайлович Соловьев "Петровские чтения"" - читать интересную книгу автора

Вследствие такого-то представления и образуется бездна между двумя частями
народонаселения, вооруженного и невооруженного; одни считают себя полными
людьми, мужами и всех других называют неполными людьми, человечками,
мужиками. Муж, приезжая управлять мужиками и смотря на эту должность как
на дополнительное содержание, как на кормление, разумеется, хотел
кормиться как можно сытнее. Муж, воевода, часто был безграмотный, не знал
порядков управления и суда, и при нем являлся приказный человек,
грамотный, умеющий вести дела и умеющий кормиться. Тяжелое положение
тяглого человека, обремененного податями, увеличивалось еще таким
отношением к областным правителям как кормленщикам, и часто тяглый человек
бежал от невыносимой тягости, укрывался, вступал в зависимость от частных
сильных и богатых людей, чтоб найти в ней льготу и покровительство. Это
последнее явление составляет также характеристическую черту первобытных,
неразвитых государств, которые не могут дать каждому подданному свободно и
безопасно трудиться, - государств, где правительственные требования
находятся в несоразмерности с средствами подданных удовлетворять им. Здесь
естественное стремление бедного, слабого входить в зависимость от
богатого, сильного, чтоб найти у них помощь и покровительство, найти
защиту как от насилия других сильных, какой не может дать государство еще
слабое, так и от требований самого государства. Известно, что так
называемая феодальная система на Западе, господствовавшая в то время,
когда тамошние государства находились в первобытном, неразвитом состоянии,
основывалась на этом стремлении слабых войти в зависимость от ближайших
сильных с целью найти в них защиту и покровительство.
Вот почему и в древней России мы видим сильное стремление добровольно
входить в частную зависимость. Человек отдавался или продавался
добровольно в холопы, давал на себя кабалу. Отпущенный на волю по
завещанию умершего господина, холоп спешил закабалить себя наследнику
покойного господина или другому кому-нибудь. Но кроме этого добровольного
закабаливания себя в личное услужение видим стремление людей, имеющих свое
независимое хозяйство и промыслы, закладываться за людей сильных для
приобретения защиты и освобождения от тяжких государственных повинностей,
стремление, по тогдашнему выражению, жить за чужим хребтом, быть в
захребетниках, в соседях и подсосе дниках.
Государство, разумеется, не может равнодушно смотреть на все эти
явления.
Накопляется огромное количество жалоб мелких землевладельцев, что
крестьяне бегут с их земель и тем лишают их средств кормиться,
следовательно, лишают средств служить. Несмотря на закон о прикреплении
крестьян, богатые и сильные землевладельцы продолжали переманивать
крестьян у недостаточных собратий своих,- переманит и сейчас же отправит в
отдаленную вотчину, где прежний господин его не сыщет. Пустеют целые
волости от тяжких податей и воеводских притеснений, бегут или
закладываются посадские люди. Но уход крестьянина от помещика лишает
государство возможности иметь в сборе достаточное число войска; уход,
укрывательство, закладничество тяглого человека лишает бедное государство
последних финансовых средств, и вот одною из главных постоянных забот
государства становится ловля человека. Помещик жалуется, что ушел
работник, земля пуста, дохода не дает, а нанять работника нечем, да и
некого; посадские люди жалуются, что товарищи их ушли или заложились за