"В.Солоухин. Зимний день и другие рассказы (Собрание сочинений в 4 томах, том 2)" - читать интересную книгу автора

доплывешь до того берега, поплаваешь вдоль, сорвешь кувшинку...
- Но все же, пока доплывешь до того берега и обратно, проходит какое-то
время? Полчаса или сорок минут?..
- Видишь ли, Валерия, ты, наверное, неправильно представляешь. У нас в
деревне маленькая река, а не такая, чтобы плыть полчаса поперек или хотя бы
туда-обратно.
- Но все же какая? Примерно с эту?
Мы проезжали по мосту через реку, которая могла бы считаться гигантской
по сравнению с нашей. Правда, не было у этой реки ни таволги, ни кувшинок,
ни ласковости. Черная, с масляными разводами, ядовитая, видимо, вода, в
черных же, пропитавшихся маслом или, может быть, иными ядами берегах. Но
ширина... Валерия спрашивала про ширину.
Я промолчал в ответ, тем более что грязная черная река промелькнула и
тотчас осталась позади. Но Валерия правильно поняла мое молчание. Когда
показалась на пути другая река, в пять или шесть раз полноводнее нашей, если
взять нашу в самом широком месте, девушка воскликнула удивленно и
вопросительно:
- Ну какая же? Я надеюсь, что она чуть-чуть побольше вот этого жалкого
ручейка.
Я опять не ответил, и остальную часть пути Валерия уже не требовала от
меня никаких сравнений. Она рассказывала о разных своих путешествиях. Но
даже эти ее рассказы били теперь в одну точку. Точка была больная. Я теперь
с ужасом думал, как я впервые подведу Валерию к нашей речке. От берега до
берега метров десять. Когда я сильно оттолкнусь и нырну вниз головой, то,
если загрести под водой два или три раза и вынырнуть поотложе, как раз
окажешься около осоки того, уж противоположного берега. А она спрашивает,
сколько времени нужно плыть туда и обратно. Полчаса или минут сорок? Четыре
секунды - вот сколько нужно плыть. Ну правда, если вдоль омута, то, пожалуй,
наберется метров пятьдесят или шестьдесят. Разве недостаточно, чтобы хорошо
освежиться и поплавать, разве обязательно уплывать от берега на три часа?
Освежился и сиди себе на бережке, наблюдай за стрекозами, за верхоплавками.
Хочешь, кидай верхоплавкам мух. Несколько мгновений муха барахтается, рябя и
морщиня светлую неподвижную воду. Потом вдруг всплеск, мелькнул хвостик
рыбешки, и снова успокаивается темноватая гладь. Разве неинтересно? При
воспоминании мне опять начинала казаться уютной и милой наша речка, но тут я
взглядывал на нее глазами моей спутницы ("Я надеюсь, что она чуть-чуть
побольше вот этого жалкого ручейка"), и красота вдруг потухала, меркла, как
если бы выключали некий волшебный свет. Прекрасный прозрачный омут со
свежими кувшинками превращался в илистое болотце, в лужу. Ну, конечно,
купаться там можно только одному человеку; если вдвоем, то сразу вместе.
Иначе нужно ждать, когда осядет и протечет поднятая купаньем муть, когда
снова просветлеет вода до той чистоты, чтобы стоять по шейку в воде и
явственно видеть дно и ноги.
Ну ладно. Зато ей непременно понравится наша круча. Да, на кручу,
пожалуй, главная моя надежда.
В одном месте, поперек течения речки, поднимается высокий, округлый
холм. Речонка не из гордых, не из горных, не то чтобы пробить себе ущелье,
смиренно повернула направо, огибая зеленую громаду холма. Однако правду
говорят, что и капля камень долбит. Из года в год, особенно во время
весенних паводков, речка подмывает подножие холма. Обнажились красная глина,