"Владимир Солоухин. Трава" - читать интересную книгу автора

вкуса. Вещь может быть доро-гой, но не красивой, безвкусной. Надо и самому,
покупая, обладать если не отточенным вкусом и чувством прекрас-ного,
подлинного, то хотя бы понятием, чтобы не купить вместо вещи, исполненной
благородства, вещь аляповатую, помпезную, пошлую, лишь с претензией на
благородство и подлинность. Или попадется подделка под другую эпоху,
подделка под великого мастера, подделка под красоту. Че-ловек на это
способен.
Но природа жульничать не умеет. Согласимся, что цве-точек кислицы - не
тюльпан. С одним тюльпаном можно прийти в дом, а с одним цветочком кислицы
- скудновато. Но это лишь наша человеческая условность. Приглядимся к нему,
к цветочку, величиной с ноготок мизинца, и мы увидим, что он такое же
совершенство, как и огромная, по сравнению с ним, тяжелая чаша тюльпана, а
может быть, даже изящнее ее... Что касается подлинности, то вопроса не
существует. Но, конечно, лучше, когда красоту не надо разглядывать, напрягая
зрение, а когда она сама бьет в глаза. Мимо цветочков кислицы можно пройти,
не заметив их, а мимо тюльпана не пройдешь. Недаром, как известно, он был
одно время предметом страстного увлечения циви-лизованного человечества,
чтобы не сказать - массового психоза. Начертим канву, хотя бы редкой
пунктирной ли-нией.
Первые сведения о тюльпане исходят из Персии. Из-вестно также, что его
любили турки и что разведение тюль-панов было одним из любимых (может быть,
поневоле) занятий прелестных обитателей турецких гаремов. Тут тюльпанами
любуются, тут в честь них устраиваются праздники, тут еще не подозревают,
что, пробравшись сквозь стражу и сквозь узорные золоченые решетки, они,
тюльпаны, словно пестрое войско, хлынут в Европу и за-воюют ее. Впрочем,
нашествие вовсе не походило на ла-вину, на вторжение чужеземного войска. Оно
скорее под-кралось как болезнь, которая хотя и принесена извне, раз-вивается
изнутри.
Как все известно о начале великих событий и великих войн, точно так же
известно, что в Западную Европу тюль-паны попали в 1559 году. Германский
посол при турецком дворе Бусбек привез несколько луковиц на родину в
Аугсбург. Уже в этом году у сенатора Гарварта расцвел пер-вый цветок
тюльпана. Вскоре он украшает роскошные са-ды средневековых богачей Феггеров.
Отсюда он распрост-раняется по Европе, подобно пожару, захватывая все но-вые
народы и земли.
Вот им увлекаются в Германии маркграфы, графы, курфюрсты, придворные
медики, богачи-любители, короно-ванные особы.
Вот среди любителей и ценителей тюльпанов мы нахо-дим уже Ришелье,
Вольтера, маршала Бирона, австрийско-го императора Франца II и французского
короля Людовика XVIII. И тут происходит еще одно примечательное собы-тие:
тюльпановый пожар перескакивает в Голландию. Вдруг эта страна
уравновешенных, то что называется, по-ложительных, а пуще того, расчетливых
людей вспыхива-ет, как сухая солома. Правда, с расчета-то и началось.
Заметив, что тюльпановые луковицы находят спрос и сбыт у немцев и
других народов, голландцы решили восполь-зоваться, как теперь сказали бы,
рыночной конъюнктурой, не подозревая, что сами вскоре падут ее жертвой.
Сначала луковицы выращивали садоводы, но очень скоро этим ста-ло заниматься
все население страны. Торговцы всячески поддерживали и поощряли новое
занятие. Луковицы стали скупать, перекупать, перепродавать. Образовалось
нечто вроде биржи с ее биржевой игрой. В дело пошли уже не сами луковицы, но